Библия, пересказанная детям старшего возраста. Ветхий завет. Часть вторая.

“И осмотрел Давид людей, бывших с ним, и поставил над ними тысяченачальников и сотников, и вверил начальство над ними Иову, Авессе и Еффею Гефеянину, и сам хотел выступить с ними, но преданные ему люди удержали его, говоря: — если мы и побежим, если и умрет половина из нас, то на это не обратят внимания, а ты один — то же, что нас десять тысяч; и так для нас лучше, чтоб ты помогал нам из города. — Поэтому Давид остался и, стоя у ворот города, когда выходили из него на сражение войска, просил только Иоава, Авессу и Еффея поберечь его отрока Авессалома”…

И вышли люди в поле навстречу Израильтянам, и было сражение в лесу Ефремовом, которое распространилось по всей той стране, и лес погубил народа больше, чем сколько истребил меч в тот день.

И встретился Авессалом с рабами Давидовыми; он был на муле. Когда мул вбежал с ним под ветви большого дуба, то Авессалом запутался волосами в ветвях дуба и повис между небом и землей, а бывший под ним мул убежал…

Когда донесли об этом Иоаву, то, несмотря на просьбу царя о своем сыне, “он взял в руки три стрелы и вонзил их в сердце Авессалома, который еще был жив на дубе, а в то же время окружили Авессалома десять отроков, оруженосцев Иоава, и поразили и умертвили его”…

“И затрубил Иоав трубою, и возвратились люди из погони за Израилем, ибо Иоав щадил народ. И взяли Авессалома и бросили его в лесу в глубокую яму, и наметали над ним огромную кучу камней. И все Израильтяне разбежались, каждый в шатер свой”.

Когда весть о таком исходе сражения дошла до царя Давида, то смутился он, и пошел в горницу над воротами, и плакал и, когда шел, говорил так: сын мой Авессалом! сын мой, сын мой Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой!”

По причине этой скорби и плача о своем сыне царя, победа того дня обратилась в плач и для всего народа: “и входил тогда народ в город украдкою, как крадутся люди стыдящиеся, которые во время сражения обратились в бегство. — А царь закрыл лицо свое и громко взывал: сын мой Авессалом! Авессалом, сын мой, сын мой!”

“И пришел Иоав к царю в дом и сказал: ты в стыд привел сегодня всех слуг твоих, спасших ныне жизнь твою и жизнь сыновей и дочерей твоих… Ты любишь ненавидящих тебя и ненавидишь любящих тебя, ибо ты показал сегодня, что ничто для тебя и вожди и слуги; сегодня я узнал, что если бы Авессалом остался жив, а, мы все умерли, то тебе было бы приятнее. Итак, встань, выйди и поговори к сердцу рабов твоих, ибо клянусь Господом, что, если ты не выйдешь, то в эту ночь не останется у тебя ни одного человека, и это будет для тебя хуже всех бедствий, какие находили на тебя от юности твоей доныне”…

Обратил внимание царь на это предупреждение военачальника своего и “встал и сел у ворот, а всему народу возвестили, что царь сидит у ворот: и пришел весь народ пред лицо царя”.

Израильтяне же, разбежавшиеся сначала по шатрам своим, решив, что теперь, по смерти Авессалома, “нечего медлить возвратить царя”, сами положили между собою возвратить на царство царя Давида. Таким образом кончилось восстание, поднятое Авессаломом, и мятежники усмирились, но в это время явился другой возмутитель — Савей, из рода Саулова, увлекший за собою все колена Израилевы, кроме Иудина. Впрочем, и это возмущение было скоро усмирено, и Савей был казнен по решению самого народа.

Прекратились преследования Давида его врагами, но не был он избавлен от бедствий и в остальные годы его жизни: “был голод на земле (его) три года, год за годом”; потом снова разгорелась война с Филистимлянами, “и вышел Давид и слуги его с ним и воевали с Филистимлянами, и Давид утомился”, почему и не участвовал уже лично в следующих войнах, так как народ не допустил его, говоря: “не выйдешь ты с нами на войну, чтобы не угас светильник Израиля”… Но когда кончились эти войны славными победами и Господь избавил царя Давида от всех врагов его, то воспел он Богу хвалу, в которой излил благодарные чувства за всемогущее хранение и чудную помощь Божию, сопровождавших его неизменно во всю жизнь его. — “Господь — твердыня моя, и крепость моя, и Избавитель мой! Бог мой — скала моя; на Него я уповаю; щит мой, рог спасения моего, ограждение мое и убежище мое; Спаситель мой, от бед Ты избавил меня!”

Однажды случилось в то время, что Давид навлек на себя гнев Божий по следующему поводу: не получив непосредственно вдохновения свыше и как бы забывал, что сила народа не в многочисленности, а в помощи Божией, Давид, думая, вероятно, успокоиться и подтверждением в многочисленности народа, обеспечивающей его могущество, вздумал “исчислить Израиля и Иуду, и сказал Иоаву: пройди по всем коленам Израилевым (и Иудиным) от Дана до Вирсавии, и исчислите народ, чтобы мне знать число народа. — И сказал Иоав царю: Господь, Бог твой, да умножит столько народа, сколько есть, и еще во сто раз столько, а очи господина моего царя да увидят это; но для чего господин мой царь желает этого дела?