Библия Раджниша. Том 4. Книга 2

Это неправильный палец. Хотя я никогда не говорил этого, но я говорю это сейчас: это неправильный палец, это неправильная луна, и то будет великий день благословения, если мы сможем полностью избавиться от христианства. Это поможет людям стать более разумными, более свободными, более понимающими, более воспринимающими других людей и их разногласия, более уважительными к уникальности других людей.

Вреда нет, если в мире существуют много религий; в каждой религии может быть что-то прекрасное. И если люди наслаждаются ею, не причиняя вреда другим, то кто вы такой, чтобы вмешиваться? Если они счастливы со своей религией, — по вашему мнению, она может быть ошибочной, это ваша идея, — но если они счастливы со своей ошибочной религией, то позвольте им быть счастливыми, поскольку настоящая вещь — это счастье, а не неправильность или правильность. И кто будет решать о том, кто прав, а кто неправ? Критерия не существует.

Даже Иисус не мог доказать своему собственному народу, евреям, что он был прав, — что же тогда говорить о других? Как он собирается доказать это индусам, буддистам, джайнам? Он не мог доказать это евреям, — а ведь он всего лишь повторял еврейские священные писания. Все-таки евреи не были убеждены в том, что он — мессия. Он просто выглядел как шут, ведь способ, каким он провозглашал, что он — мессия, что он — единственный сын Божий…

Лишь попробуйте, прямо завтра и попробуйте. Завтра, стоя в аллее, провозгласите, что вы — единственный посланник Божий. И наши люди получат удовольствие — никто не станет распинать вас на кресте, не беспокойтесь. Они могут даже водрузить вас на свои плечи и организовать процессию: «Пришел мессия! Мы ждали, и, наконец, он пришел». Они могут украсить вас гирляндами, хорошо накормить вас и заставить вас танцевать на дискотеке, но они вообще не собираются распинать вас на кресте. Это глупо.

Иисус был глуп, заявляя о том, что он — посланник Божий, а люди, которые распинали его, были еще более глупы, так как распятие такого безумного человека не доказывает, что вы мудры. Это просто доказывает, что вы даже не можете понять, что этот человек помешанный, что с ним надо хорошо обращаться; вы можете наслаждаться им. И я не вижу, что он создавал опасность хотя бы для кого-нибудь.

Но причина в том, что евреи жили с такого же типа идеей, какую провозглашал он. Это древняя еврейская болезнь. Он был на высочайшей вершине болезни, на последней стадии болезни. Этот рак — древняя болезнь; он начался с Моисея, ведь когда Моисей сказал, что он непосредственно столкнулся с Богом, он покатил мяч. Потом этот футбольный матч продолжался; и один за одним продолжали прибывать пророки.

Теперь никто не может отклонить их, потому что если вы отклоняете их, то вы должны отклонять и Моисея. Если принимать Моисея, то тогда надо принимать и других пророков. Иисус просто последний в очереди, кто тоже старался и, на самом деле, перестарался… Если бы он был несколько поспокойнее, более политичным, дипломатичным, то ему удалось бы стать одним из еврейских пророков. Но он был слишком молод. Моисей был стар, Иезекииль был стар, Илия был стар; эти пророки были старые. А он был очень молод, ему было только тридцать; и это самое худшее время для того, чтобы получить распухшую голову, так как это время, когда любая фанатичная идея может захватить вас, когда революция захватывает любого. В тридцатилетием возрасте каждый человек — революционер.

То, что все эти революционеры исчезают в сорокалетием возрасте, — просто чудо. Вы видели хиппи в возрасте сорока, пятидесяти, шестидесяти, семидесяти лет? Очень редко. Как отец Шилы — он старый хиппи, но это бывает очень редко. Когда они перешагивают тридцатилетний возраст, они каким-то образом исчезают. Они растворяются в обществе, устраиваются на должность, женятся, получают работу и забывают полностью об этой чепухе. Они никогда не вспоминают о ней, они становятся хорошими гражданами.

На это есть время, — а Иисусу не было предоставлено достаточно времени. Ему было тридцать, когда он провозгласил, что он — мессия, а к тридцати трем он был распят на кресте. Три года — это был недостаточный срок для того, чтобы его революция утихла; он остался захваченным вихрем. А люди все время побуждали его, говоря: «Ты — не мессия». Чем больше они настаивали на том, что он — не мессия, тем упрямее он становился, говоря, что он — мессия. И евреи начали беспокоиться, так как он старался доказать, что он даже более великий, чем Моисей.

Моисей был единственным человеком, который видел Бога; Иисус говорил, что он единственный сын, рожденный Богом, что он второй после Бога. Когда Бог умрет, он станет Богом; он собирается унаследовать… А все эти Моисеи и ему подобные должны убраться с пути, должны быть полностью отброшены. Евреи не могли вынести такое; это было уж слишком для них.