Библия Раджниша. Том 4. Книга 2

Будда ответил: «Нет, я хочу воды из того ручья. Ты напрасно потратил время; ты должен был принести воду».

«Но, — сказал Ананда, — вода грязная и мутная; гнилые листья плавают по ней. Как я могу принести ее?»

Будда ответил: «Пойди и принеси ее».

Когда Учитель говорит, то… Ананда пошел обратно неохотно, но был удивлен: за это время листья уплыли. Вода продолжала течь, и листья были унесены; пыль и ил осели — совсем немного осталось. Но Ананда понял сказанное; он сел на берегу ручья.

Вот что Будда имел в виду: «Иди назад». И, видя, что все изменилось… Если бы он просто подождал, вскоре там была бы кристально чистая вода.

Он подождал, и вскоре там была чистая вода. И он принес воды.

Будда сказал: «Ананда, ты понял, что я имел в виду?»

Ананда заплакал. Он ответил: «Да, я понял. В действительности, я не сказал тебе: когда я ходил первый раз и увидел всю эту картину — эти две повозки, запряженные буйволами, переезжающие через ручей как раз впереди меня, прямо передо мной, портящие весь ручей, — я вошел в ручей, чтобы дать ему отстояться от мути. И чем больше я пытался очистить его, тем более мутным он становился. Чем дальше я входил в ручей, тем больше поднималось мути, больше листьев».

«Видя, что невозможно очистить его от мути, я вернулся — я не рассказал этого тебе. Прости меня, я был глуп. Это не метод для очищения ручья от мути и возвращения его в естественное состояние. Я должен был просто ждать на берегу, я должен был просто наблюдать».

«Все случилось само собой. Листья уплыли вниз по течению, а муть осела. И, просто сидя и наблюдая за ручьем, я понял смысл твоих слов: этот ручей — поток моего ума, все гнилые мысли, прошедшие, мертвые, грязь, а я продолжаю пытаться очистить их. Прыжок в него делает его хуже, чем он был прежде, и создает пессимистическую позицию, что, „возможно, в этой жизни я не достигну того состояния, о котором говорил Будда, — состояния не-ума“».

«Но сегодня, когда я гляжу на этот поток, великая надежда просыпается во мне: возможно поток моего ума также очистится от мути тем же самым путем. И, просто сидя там, я получил маленький проблеск».

Будда сказал: «Меня не мучает жажда, это тебя мучает жажда. И ты был послан не принести мне воды, ты был послан понять некое откровение. В то время, когда мы шли, я видел те две запряженные волами повозки на вершине холма, и я знал, когда они будут проходить, поэтому я послал тебя в нужное время принести воды».

Просто сидите рядом с потоком своего ума.

Ничего не делайте; от вас ничего не ждут.

Просто сохраняйте безмолвие, спокойствие, как будто это не ваше дело. И то, что происходит в вашем уме, происходит где- то.

Ум — это не вы; это кто-то другой.

Вы только наблюдатель.

И просто несколько мимолетных проблесков подготовят вас к тому, чтобы выбраться из пирамиды без какой-либо борьбы, без какого-либо усилия, без каких-либо занятий. Вы просто встаете и выходите.

Нет привидений, поэтому никто не собирается хватать вас за одежду и зонтик и тащить вас обратно.

Вы будете удивлены, услышав, что через несколько дней я рассказал все Бхаттачарье; он не поверил мне. Он сказал: «Вы больше не сможете обмануть меня».

Я ответил: «На этот раз вы были обмануты».

Он сказал: «Нет, я сам повстречался с призраком и видел, что все это значит». Он сказал: «Я знаю, что вы пытаетесь; вы пытаетесь организовать еще одну встречу».

«Я верю! Я не хочу сталкиваться с призраком; я столкнулся раз и навсегда. Я останусь верующим до последнего вздоха. Никто теперь не может убедить меня, вы убедили меня навсегда!»

Я пытался много раз, но чем больше я пытался, тем больше он говорил: «Чего вы от меня хотите? Сперва вы пытаетесь убедить меня, что есть привидение, есть Бог, есть то, есть это. Теперь вы пытаетесь убедить меня, что ничего нет».

Я сказал: «Я могу устроить другую встречу и все объяснить: как это было устроено, кто лежал внутри, как мы вытащили его, как вещи были брошены, как было стянуто ваше дхоти…»

Он ответил: «Я не хочу… Существует привидение или нет, я не хочу никаких встреч».

По прошествии двадцати лет он встретил меня на железнодорожной станции. Я просто смотрел на книжный киоск, и он тоже рассматривал его.

Я сказал: «Бхаттачарья, это так замечательно видеть вас! Вы все еще верите?»

Он ответил: «Не говорите ничего против религии. Я стал очень искренним верующим, но я должен сказать, что перестаю вам верить».

Я сказал: «Это конечно правильно, доверие ко мне исчезает, потому что я устроил все это. Но теперь вы так стары; по крайней мере, теперь вы должны попытаться понять, что все это была шутка».

Он ответил: «Не упоминайте вовсе то событие, потому что даже при воспоминаний о нем все мое существо начинает трепетать. Та ночь преобразила все мое существо».

Я сказал: «Это называется преображением? Вы раньше были лучше! Это настоящий упадок».

Он ответил: «Как бы то ни было, я совершенно удовлетворен».