Библия. Ужас и надежда главных тем священной книги

• Второе. Отметим параллелизм в заключении, где «делать добро» значит «искать правды», а «искать правды» значит помогать тем, кто в политическом, социальном и экономическом плане слабее. Иными словами, правосудие носит не только личный и индивидуальный характер, но и системный и структурный. Оно должно быть установлено для уязвимых членов общества.[18]

И наконец, что происходит, когда божественный завет, божественный совет и божественный иск возвещают, что вассал Израиль нарушил завет и справедливость? «Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли; если же отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас» (Ис 1:19-20а).

Впрочем, здесь еще есть некоторое равновесие между благословением и проклятьем. Дальше идут преимущественно проклятья и наказания:

…О, удовлетворю Я Себя над противниками Моими

и отмщу врагам Моим!

И обращу на тебя руку Мою

и, как в щелочи, очищу с тебя примесь,

и отделю от тебя все свинцовое…

(Ис 1:24б-25) [19]

Опять-таки перед нами тональность «а то худо будет», характерная для Второзаконнической традиции.

Охватывая взглядом всю пророческую традицию, которую мы сейчас рассматриваем на примере Ис 1-39, я вижу и подчеркиваю два аспекта. Ни один из них нельзя забывать. Один аспект: Бог снова и снова требует дистрибутивного правосудия и для Израиля (микрокосм), и для всего мира (макрокосм). Другой аспект: Бог снова и снова угрожает карающим правосудием, то есть Санкциями за неправильную дистрибуцию. Иными словами, пророческая традиция укоренила лучшие части Закона и завета в худших Санкциях Закона и завета.

«Венчает тебя милостью и щедротами»

Итак, роковое второзаконническое понимание Санкций завета – как способа объяснить нынешние беды и как основания предсказать будущие беды – также легло в основу призыва Пророков к справедливой дистрибуции под угрозой ужасной ретрибуции. Как же реагировала на эту теологию (и в рамках этой теологии) традиция Псалмов, общинных молитв Израиля?

Прежде всего, и самое главное, Бог Псалтири есть Бог творения (для всего мира) и завета (для всего Израиля). И как таковой, Бог есть Тот, для кого «правосудие и правота – основание престола» (Пс 88:15; 96:2). Сотворение можно мыслить как первоначальный акт дистрибутивного правосудия. Бог честно и справедливо дарит мир всем, кто в нем живет:

Блажен, кому помощник Бог Иаковлев,

у кого надежда на Господа Бога его,

сотворившего небо и землю,

море и все, что в них,

вечно хранящего верность,

творящего суд обиженным,

дающего хлеб алчущим.

Господь разрешает узников,

Господь отверзает очи слепым,

Господь восставляет согбенных,

Господь любит праведных.

Господь хранит пришельцев,

поддерживает сироту и вдову,

а путь нечестивых извращает.

(Пс 145:5–9)

И снова: «Отец сирот и судья вдов Бог во святом Своем жилище» (Пс 67:6), ибо Бог «любит правду и суд» (Пс 32:5).

Среди славословий творению в Псалтири выделяется одно, в котором воздается хвала не только Творцу или делу рук его, но и месту нас, людей, в этом замысле. Начало и конец псалма возвещают: «Господи Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле!» (Пс 8:1 = 8:9). Но между ними читаем следующее:

Когда взираю я на небеса Твои —

дело Твоих перстов,

на луну и звезды, которые Ты поставил,

то что есть человек, что Ты помнишь его,

и сын человеческий, что Ты посещаешь его?

Не много Ты умалил его пред Богом:

славою и честью увенчал его;

поставил его владыкою над делами рук Твоих;

все положил под ноги его:

овец и волов всех,

и также полевых зверей,

птиц небесных и рыб морских,

все, преходящее морскими стезями.

(Пс 8:4–9)

В этих стихах в форме хвалы говорится о том, о чем и в Быт 1:26–28. Предназначение человека связано не с заповедью, данной извне, а с его внутренней сущностью и индивидуальностью. Если мы предаем свою собственную сущность и индивидуальность, при чем тут наказание свыше? Мы несем последствия своих же поступков.