Библия в СМСках

– Когда Лаван пошел пасти скот, Рахиль похитила всех идолов у отца. А Иаков похитил сердце у Лавана.

– Золотое сердце?

– Обычное

– В смысле?

– В смысле не сказал, что удаляется

– И чо?

– И удалился! А Лавану на зй день сказали, что Иаков ушел

– А как он з дня без сердца жил? На аппаратах?

– Ааааааа!!!!! Да-а-а-аааа!!!!!)))))

«Иаков пытается вернуться на родину»

Первая книга Моисеева. Бытие Глава 31

Выдержки из SMS-переписки двух молодых людей

Ева вышла из туалета очень быстро. Собственно, это была уже не Ева – это была молоденькая медсестра: белые лодочки-балетки, белый халат, строгое лицо, волосы убраны. Новоявленная медсестра вручила Салиму свою куртку и пакет с сапожками.

– Пошли, я готова!

– Ты уверена?

– А ты нет?

Салим не был уверен. Но как сказать об этом вслух?

Они вышли из здания поликлиники и направились к корпусу, в котором лежал Стас. Ева шла легко и быстро, а Салим почти бежал за ней. Вдруг она резко остановилась, и сомневающийся в успехе братоспасатель не налетел на нее только потому, что… потому что не налетел. Чудом. Это было простое чудо, первого порядка. Такие у нас на Земле иногда случаются. Это разрешено.

– Мне нужны бумаги.

– Какие бумаги?

– Не важно. Какие-нибудь. Лучше, конечно, списки больных или что-то в этом роде. Короче, у меня должно быть что-то в руках.

– У меня нет с собой бумаг…

На всякий случай Салим полез в рюкзак, но там из бумаг был только паспорт и крошечный блокнотик с телефонами.

– Давай блокнот. И ручку. Ручка есть?

Ручки не оказалось. Ева нашла в блокнотике чистый листок и обводкой для губ в столбик написала: Кузнецов Павел, Макаров Станислав, Орлова Мария, Павленко Вадим. Написала и задумалась.

– На, нашел ручку, держи!

Ева взяла ручку, тоненько вычеркнула ею Кузнецова, опять ненадолго задумалась и вычеркнула Орлову.

– Макаров и Павленко! – сказала она и отправила ручку в нагрудный карман халата. Ручка торчала и придавала солидности.

– А кто такой Павленко? – спросил Салим.

– Откуда я знаю! – передернула плечами Ева. – Ну, это типа второй, кого мне надо забрать на обследование. Вместе с Макаровым.

– А если там на самом деле есть Павленко?

– Гы! Тогда мы украдем и Павленко тоже и продадим его на органы! – заявила она. – Веришь? Пошли!

С ручкой в кармане и блокнотиком в руках Ева двигалась так же легко и решительно, но чуть медленнее. Наверное, это из-за прибавки в весе и достоинстве. Теперь Салиму не приходилось бежать за ней.

– Будешь ждать нас… там.

– Где?

– Вот за тем углом, в кустах. В кустах не прячься, просто стой, кури. Или просто стой. Как только завидишь нас, спокойно делай пару шагов в кусты, доставай мои сапоги и куртку. Я вручаю тебе Стаса, ты берешь его на руки и ждешь, пока я переоденусь. Потом отдаешь мне ребенка, берешь пакет с вещами и…

– Почему опять тебе ребенка?

– Потому что я с ним выйду с территории. А ты выйдешь один, из других ворот и попозже. Если нас засекут на камерах наблюдения, то тебя, уносящего родного брата, вычислят с полпинка. А меня в многомиллионной Москве фиг найдешь. И вообще я скоро, может, в Америку уеду! А там – неприкосновенность!

– А-а-а…

Надо сказать, что весь этот разговор, а также их совместный вход в поликлинику и выход из нее уже в новом Евином обличии был уже снят минимум тремя камерами. Но об этом юные похитители как-то дружно не подумали.

Салим направился к кустам, а Ева упорхнула в сторону входа в Стасикин корпус.

С одной стороны, Салиму хотелось, чтобы всё у них получилось. И чтобы они поскорей оказались дома, и уже не важно, будет ли брат разговаривать, есть и жить нормально, как все, лишь бы отсюда, где всё не так. С другой стороны, Салиму было бы спокойнее, если бы Ева сейчас вернулась одна и сказала, что никуда ее не пропустили и вообще. Первая «сторона» вертелась в голове вполне осознанно и нахально. А вторая жила где-то в подвале мозга, как падчерица из сказки. Пока Салим временно занимался падчерицей, мыслишка-вертушка верхних этажей обзавелась парочкой подружек. Одна подружка жужжала неприятными идеями о том, как за ними будут гнаться сторож с метлой и охранники с пистолетами, и поймают, и позвонят бабушке, и отберут брата, и брат начнет плакать и корчиться, как в тот день, когда его сюда упекли на каталке… Вторая мысль была еще тревожнее – о том, как они благополучно уезжают со Стасом в Елец, и Ева их сажает на автобус, а в автобусе Стасу становится плохо и… Нет, Стас в автобусе засыпает и не просыпается. И автобус останавливается и… и входит мысль-падчерица с успокоительным вариантом развития событий, в котором Еву тупо не пускают в отделение, и они просто едут домой. А Стаса тут вылечивают и… Да не вылечат его тут!!!