Библиотечка журнала «Советская милиция» 2(26), 1984

— Ну, а если они захватили его у последней почты? Предположим, сперва убрали водителя. Заговорили его, затащили в фургон, а там связали и застрелили. Потом дождались Зуеву, впихнули ее в кабину и уехали. По дороге расправились и с ней. Такие машины обычно подъезжают к отделениям связи со двора, а дворы в центре города бывают малолюдными и темными.

— Логично, — согласился Гришин.

— Конечно. Если это было так, еще проще. Подошли к почте, поговорили, покурили, заглянули в фургон и привет. И сделать это можно в самый последний момент, когда вся корреспонденция уже принята, а оператор оформляет документы. Выходит она одна и садится в машину. Тут ее, наверное, и ждали уже. Могли сразу, кстати, оглушить под звук работающего мотора, а потом по пути совершить все остальное.

— А как «Коты»?

— Впустую. С этой надписью придется повозиться. Очень может быть, что появился в городе какой-то новый «Кот», с которым мы пока не знакомы. Такую возможность тоже нельзя упускать из виду.

— Как распределимся?

— Очень просто. Ты выпьешь еще чайку, а я доложу начальству о наших предположениях. Если новых указаний не будет, выясни, какое последнее отделение связи обслуживается тринадцатым маршрутом и поезжай туда. Поговори, обрати внимание на сам факт отъезда фургона. Так? А я поеду в семью Березиных. Хоть и не к месту там сегодня такой гость…

МАЛЬЧИШКИ гоняли шайбу прямо на дороге. Правда, здесь, во внутренней части микрорайона, автомобили появлялись редко. Мальчишки это знали и потому не смущаясь ставили ворота на проезжей части. Увернувшись от пролетевшей мимо шайбы, Алексей подумал, что неплохо было бы позвонить домой и выяснить, что в настоящее время делает Михаил. По здравому рассуждению он должен заниматься: десятый класс, дело не шуточное. Весной предстоят обычные родительские хлопоты с определением дальнейшей судьбы сына. Жена, Мариша, уже сейчас бьет тревогу, пытаясь заранее выбрать институт, нанять репетиторов оттуда, чтобы обеспечить сдачу экзаменов. Но беда в том, что сам Мишка не знает, кем он хочет стать. Алексей к этой проблеме относился спокойнее, считая, что, если не поступит сын в институт, никакой беды не произойдет, пойдет работать. Еще неизвестно, что лучше. Мариша эту идею отвергла начисто. Она видела сына только студентом. Сам Михаил, пожалуй, с большей симпатией относился к позиции отца. В общем, с каждой неделей, приближавшей окончание учебного года, страсти в семье Садовниковых накалялись, и Алексей чувствовал, что не угаснуть им до самой осени, когда так или иначе все определится. В глубине души Алексей надеялся, что все будет хорошо. Мишка был парень не глупый и учился неплохо. Правда, в последнее время чрезмерно стал увлекаться гитарой, магнитофоном, часами висел на телефоне и возвращался поздно. Несколько раз Алексей видел его с высокой девушкой в короткой дубленой куртке и лохматой мужской шапке. «Не ко времени сейчас все эти дела, — думал Алексей. — Но с другой стороны, семнадцать лет, ничего уж тут не поделаешь…» Он вздохнул и, проверив по блокноту номер дома, свернул к подъезду.

На звонок дверь ему открыла молодая женщина с измученным и заостренным лицом.

— Здравствуйте, — сказал Садовников, — я из уголовного розыска. Понимаю, что не вовремя, извините, пожалуйста, но поговорить нам нужно.

Женщина молча повернулась и пошла вглубь квартиры. Алексей последовал за ней. Квартира была самая обычная: маленькая передняя, узенький коридорчик, кухня, две комнаты. В меньшей, он увидел в открытую дверь, сидели на полу, прикрытом ковром, двое мальчуганов. Сидели тихо, положив на сдвинутые колени книжку.

Садовников прошел в большую комнату. Жена Березина села у стола и уставила взор в темное окно.

— Меня зовут Алексей Вячеславович, — представился Садовников. — А вас?

— Тамара. Тамара меня зовут, — ответила она раздраженно, не отрываясь от окна. — Да что же это такое? — неожиданно начала она, недоуменно глядя на Алексея.

— Это беда, Тамара.

— Ведь только все начали, только начали… Квартиру вот получили, — она осмотрела комнату, как будто видела ее впервые. Петька с Васькой растут. Ведь хорошо же все было, замечательно просто. — Она замолчала и в упор посмотрела на Садовникова: — Почему? Ну, почему именно он?

— Не знаю, — сказал Алексей. — Очень хочу узнать. Надеюсь, что вы поможете.

— Каким образом?

— Вы знаете своего мужа лучше других. А это уже много.

Тамара провела рукой по волосам: «Ладно, спрашивайте».

— Вчера он опоздал на работу, как говорят, по семейным обстоятельствам. Что у вас случилось?

— Дела, дела, провались они пропадом. Знать бы наперед, все бы я бросила. У нас перед Новым годом Васька заболел и в садик не ходил. За праздники пришел в себя, поправился. А чтобы в сад вести, нужно справку взять в поликлинике. Наш участковый врач принимала с обеда. Утром с ним Толик был. Он же и повел сына к врачу. Вот и задержался. Знала бы я, с работы отпросилась, сама бы пошла. Да, что там говорить…

— А каким он вообще был, ваш муж? Расскажите немного о нем.