Библиотечное дело. Избы-читальни. Клубные учреждении. Музеи

Третья часть романа посвящена изображению того, во что превращается Ван Лоу, ставший обладателем больших сумм денег. Он закупает лучших быков, покупает землю у Хуанов, которые разоряются вконец, обстраивается, нанимает батраков, приспосабливает в качестве надсмотрщика за батраками когда-то пришедшего вместе с другими грабить его и пожалевшего его. Ван Лоу дает крестьянам деньги в ссуду, ставит их в зависимость от себя, пользуется их уважением, к нему приходят за советами. Ван Лоу перестает понемногу работать в поле, проводит время в чайных, сходится с проституткой, которую делает своей второй женой. Ни в чем нет ему отказа, он богатеет все больше, а жизнь его так же убога, как раньше.

По-прежнему он приносит жертвы идолам, по-прежнему не имеет представления о том, как живет страна, не интересуется этим, он в зависимости от своего дяди, являющегося членом грабительского тайного общества. Ван Лоу становится все более и более одиноким: жена-крестьянка умирает, жене-проститутке ни до чего, кроме нарядов, нет дела. Сыновей он послал учиться, они вышли в люди. Один ушел в ученую интеллигенцию, всю душу вкладывая в то, чтобы создать обстановку, соответствующую привилегированной интеллигенции Китая, он настаивает, чтобы отец купил роскошный дом Хуанов. Отец покупает, но скучно ему в этом доме.

Другой сын стал купцом. Старик Ван Лоу на краю смерти, богатство не дало ему счастья.

А что делалось кругом? Стали докатываться слухи о какой-то революции. Что это за революция такая, никто не знал, мало интересовался.

Младший сын Ван Лоу порвал с домом — ушел в ряды революционеров…

На этом обрывается роман.

О буржуазно-демократической китайской революции 1911–1913 гг., связанной с именем Сун Ят-сена, о дальнейшем революционном движении, о революции 1925–1927 гг., так много внесшей нового в жизнь народных масс Китая, не пишет Перл Бак. Можно ли это ставить ей в вину? Вряд ли. Беллетрист пишет о том, что ближе всего пришлось наблюдать, глубже всего переживать.

Теперешний Китай, само собой, уже не старый Китай периода до 1911–1913 гг., но, чтобы понять настоящее, надо знать прошлое, и это прошлое дается правдиво и красочно в живых образах Перл Бак.

Я так подробно остановилась на романе «Земля» не только потому, что это в высшей степени художественное произведение. Оно будит острый интерес к Китаю. И в связи с этим романом можно организовать громадную самообразовательную работу в библиотеках.

Прежде всего наш массовый читатель — и рабочий и колхозник — мало знает о Китае, мало представляет себе специфику этой страны и развертывающейся в ней классовой борьбы, борьбы за Советы, а знать о ней надо каждому.

Поэтому в следующем издании надо бы роману предпослать краткую историю революционной борьбы в Китае за последние 50 лет. Хорошо бы поместить также вначале статью Ильича «Китайская война», где в замечательно популярной форме излагается сущность колониального вопроса.

А пока хорошо бы организовать в связи с разбором книжки Бак беседы о Китае с рядом различных групп читателей (рабочих разных производств, колхозников разных районов), которые дали бы возможность выяснить, что наиболее интересует и что затрудняет их при чтении романа «Земля».

После вступительной беседы с изложением революционной борьбы в Китае мне кажется, что книга будет читаться с гораздо большим интересом, будет гораздо более толкать мысль, пробудит больший интерес к современному китайскому революционному движению. Интерес этот должен быть закреплен соответствующим рекомендательным списком книг о Китае. Надо тотчас же составить его, а после бесед с читателями доработать.

Можно затем перед читателями поставить ряд вопросов, например такой вопрос: какой путь прошло наше крестьянство от времени 1861 г. и до Советской власти? Тут можно подобрать целый ряд художественных произведений, начиная с произведения Глеба Успенского «Власть земли». Такую литературу большинство рабочих и колхозников прочтут с захватывающим интересом. После этого поставить вопрос: чем отличался ход развития нашего крестьянства от хода развития китайского крестьянства?

С другой стороны, к такому чтению может примкнуть чтение романов и рассказов из жизни европейского крестьянства. Взять такой роман, например, как роман Поленца[105], и провести сравнение жизни немецкого крестьянства с жизнью китайского. В высшей степени интересна статья т. Гернле в № 6 «Большевика» — «Год фашистской аграрной политики в Германии». Мне кажется, сейчас необходимо составить ряд подобного рода рекомендательных списков. Они сделают книгу, литературу о международном коммунистическом движении чрезвычайно интересной, близкой.

Чтение подобного рода художественной литературы поможет колхозникам шире, глубже осознать роль коллективизации. Это — с одной стороны. С другой — правильно поставленное и освещенное чтение литературы о жизни крестьянства в разных странах может помочь глубже понять вопросы интернационального движения, сделать эти вопросы более близкими колхозным массам.