Читаем Библиотека Ошо: притчи путника полностью

Ученик продолжал упорствовать в своем желании и не отставал от учителя. Когда тому это надоело, он отвел настырного ученика к реке. Когда они вошли в воду, учитель схватил ученика за голову, погрузил ее в воду и держал ее так некоторое время. Потом он отпустил ученика, и тот пулей выскочил из воды.

— Ну, что ты чувствовал? — спросил учитель. Тот вскричал:

— Ты спрашиваешь, что я чувствовал? Да еще мгновение, и я бы умер!

— Отлично! Теперь пойми: истина открывается только тому, кому это необходимо, как глоток воздуха, без которого он через мгновение умрет.

<p>Хромой и слепой </p>

Хромой человек жаловался на постоялом дворе «Из-за хромоты я не успею на званый пир».

Его сосед поднял голову и сказал: «Я тоже приглашен туда, но я слеп и не вижу дороги».

Тут в разговор вмешался третий человек. Он сказал: «Вдвоем вам будет нетрудно добраться до цели. Слепой может неси на спине хромого. Здоровые ноги и зоркие глаза можно поделить на двоих».

Вот так эти двое достигли цели, где их ожидал невиданный доселе пир.

По дороге они отдыхали на другом постоялом дворе, где повстречали еще двух калек, мечтавших попасть на пир. Слепой и хромой попытались помочь им, но один из этих людей был глухим, а другой немым. Немой слышал их объяснения, но не мог передать их своему приятелю. Глухой мог говорить, но ему нечего было сказать.

Так они на пир и не попали. Жаль, не встретился им тот разумный советчик! Он бы сначала объяснил им особенность их трудности, а уж потом подсказал, как ее преодолеть.

<p>Здоровые и нездоровье</p>

Бродячий искатель истины увидел однажды дервиша в чайхане и сказал ему:

— Я до сих пор не могу определять, кто является истинным Проводником или как найти его. Зато я научился узнавать лжеучителей. Но это, по-моему, тоже неплохо.

Дервиш рванул себя за ворот и сказал:

— Несчастный человек! Стать экспертом по определению бесполезного — это все равно — что уметь определять гнилые яблоки, не зная свойств здоровых яблок. Поберегись, чтобы тебе не стать похожим на доктора из сказки.

Некий король, чтобы проверить честность врача, послал к нему на осмотр нескольких здоровых людей. Каждому из них доктор дал одно и то же лекарство. Когда король призвал его к себе и обвинил в обмане, лекарь ответил: «Великий король, я так давно не видел никого, кроме больных, что стал думать, будто каждый страдает каким-нибудь заболеванием, и яркие глаза совершенно здоровых посчитал за отчетливый признак лихорадки».

<p>Птица и перья</p>

Один студент сидел целыми днями у ног суфийского мастера и записывал на бумагу все, что скажет его учитель.

Он был полностью поглощен своим занятием, поэтому зарабатывать деньги на пропитание ему было совсем некогда.

Однажды, когда он пришел домой поужинать, мать поставила перед ним горшок, накрытый платком. Он поднял платок, обвязал им шею и увидел, что горшок полон бумаги и перьев для письма.

— Поскольку это то, что ты целый день делаешь, — сказала мать, — попробуй этим и питаться.

Так и пришлось студенту лечь спать на голодный желудок Слова матери расстроили студента. Он решил бросить учителя и найти работу. Но на следующее утро, передумав делать это, отправился как обычно к своему учителю. Через несколько минут работы он обнаружил, что перо плохо пишет.

— Не расстраивайся, — сказал учитель, — иди вон в тот угол, найди там ящик с перьями, принеси сюда и поставь перед собой.

Когда студент уселся и открыл ящик, то увидел там не перья... а вкусную и горячую пищу.

<p>Секрет запертой комнаты</p>

Айяз был товарищем и рабом великого завоевателя Махмуда, монарха Газны. Впервые он попал ко двору как нищий раб, но Махмуд сделал его своим советником и другом. Остальные придворные испытывали ревность к Айязу и следили за каждым его шагом, намереваясь поймать его на какой-нибудь оплошности и таким образом вызвать его падение.

Однажды эти ревнивцы пришли к Махмуду и сказали:

— Тень Аллаха на земле! Знай, что мы неустанны и как всегда на твоей службе тщательно наблюдали за твоим рабом Айязом. Мы должны сообщить, что каждый день, покинув Двор, Айяз идет в небольшую комнатку, куда никогда никто не допускается. Он проводит там некоторое время, а затем идет в свои собственные апартаменты. Мы боимся, что эта его привычка может быть связана с преступной тайной. Может быть, он связан с заговорщиками, даже такими, которые имеют планы на жизнь вашего величества.

Долгое время Махмуд отказывался слышать что-либо против Айяза. Однако загадка запертой комнаты не выходила у него из головы до тех пор, пока он не почувствовал, что должен спросить Айяза.

Однажды, когда Айяз выходил из своей частной комнаты, появился Махмуд, окруженный придворными, и потребовал, чтобы его допустили туда.

— Нет, — сказал Айяз.

— Если ты не позволишь мне войти в комнату, то вся моя вера в тебя как достойного доверия друга испарится, и мы никогда уже с этих пор не будем в прежних отношениях. Делай свой выбор, — сказал жестокий завоеватель.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное