Библиотека современной фантастики. Том 11. Карел Чапек

Вообще Чапека отделяли от революционных сил эпохи не столько конечные идеалы и цели, сколько страх перед революционными формами борьбы. Опасаясь жертв, Чапек предпочитал эволюционный прогресс, не замечая, что нередко он равносилен регрессу и отступлению перед силами исторического зла. Через десять лет после появления романа «Фабрика Абсолюта» писатель заявит: «…верую в обобществление средств производства, в организацию производства и потребления, в конец капитализма, в право каждого на жизнь, благосостояние и свободу духа, верую в мир, в соединенные штаты мира и равенство наций, верую в гуманизм и в демократию, в человека». Правда, это было сказано; когда Чапек пережил известную эволюцию. Однако было бы наивно полагать, что и в период создания «Фабрики Абсолюта» писатель питал предубеждение к идее всеобщего изобилия или равенства. Он лишь считал, что сами по себе они недостаточны без изменения современной морали. Он показал в романе, как опошлились бы и исказились эти идеи в окружающем его мире или в мире, предавшем забвению труд.

Полтора десятилетия отделяют первый роман Чапека от его предпоследней драмы «Белая болезнь» (1937). Пьеса была создана вслед за выдающейся сатирической утопией «Война с саламандрами» и предваряла драму «Мать». Между «Фабрикой Абсолюта» и этими произведениями пролегли годы мирового экономического кризиса и нового обострения международной обстановки. В Германии после «ночи длинных ножей» пришел к власти Гитлер и стала лихорадочно претворяться в жизнь «животная доктрина» расизма, как ее называл Чапек. «На Оперплаце в Берлине уже убрали пепел костров, на которых сжигали книги. Догорели произведения поэтов и ученых; социализм, пацифизм, свобода мысли были брошены в огонь, словно таким образом их можно сжить со света» — таковы были впечатления писателя в эти годы. Чапек работал над «Белой болезнью» непосредственно после войны в Абиссинии и Испании, в атмосфере угрозы новой мировой войны, эпицентром которой становилась фашистская Германия, полукружием охватившая границы Чехословакии. Новым историческим опытом во многом объясняется и разница между его произведениями 20-х и 30-х годов. Силы зла приобретают теперь в сознании Чапека все более отчетливый и конкретный общественно-политический облик.