Бич

Город, в котором жил Привольнов, был большим. Ну не Мехико, конечно, однако проживает в нем людей тоже прилично — свыше миллиона человек. Затеряться в таком городе запросто можно. Подбадривая себя тем, что его не так-то легко узнать, Жорик направился к трамвайной остановке. Вести себя он старался естественно. Было будничное утро, пассажиров, спешащих на работу, много, трамваи ходили часто, ездили быстро. Десять минут спустя Жорик сошел на остановке неподалеку от «Аладдина». В кафе заходить не стал, не хотел рисковать, а сел на скамеечке у подъезда ближнего дома. Ждать пришлось часа полтора. Наконец терпение Жорика было вознаграждено. Часов около одиннадцати с автобуса сошел знакомый Привольнову официант из «Аладдина». Привольнов все рассчитал верно. Рабочий день у служащих кафе начинался поздно, и именно к этому часу они съезжались к месту работы. Привольнов дождался, когда парень минует его наблюдательный пункт, выскользнул из прохода к подъезду, догнал официанта и пристроился рядом. Парень удивленно взглянул на странного попутчика. Несмотря на измененную Жориком внешность, тотчас узнал его и шарахнулся в сторону.

Привольнов цепко схватил официанта за локоть. Он отлично помнил, как зовут паренька, и негромко, требовательно произнес:

— Тихо, Дима, тихо! Мне с тобой нужно поговорить! — и Привольнов подтолкнул его к следующему подъезду, в проход, густо заросший с обеих сторон живой изгородью.

Дмитрий был трусоват. Это Жорик понял еще в ГУВД, во время опознания. И он не ошибся — один только вид Привольнова привел официанта в ужас, парализовал волю. Он шел, еле передвигая ноги, будто вели его на эшафот. Разговаривать с таким рохлей будет просто. Привольнов усадил парня на скамейку, сел рядом и заявил:

— Если ты хоть одной живой душе проговоришься о том, что видел меня, не говоря уже о том, что разговаривал со мной, я тебя из-под земли достану и перережу глотку. Понял, да?

Диму Томилина бил озноб. Вместо ответа парень несколько раз кивнул.

Жорик сделал хамское лицо, какое, по его разумению, должно быть у бывалого зэка, и подмигнул:

— Говорить только правду, и ничего, кроме правды. Кто были те трое людей, которых убили в воскресенье вечером в «Аладдине»?

Парень наконец-то обрел дар речи.

— Я не знаю, — выдавил он. — Мужчин этих я видел у нас пару раз в кафе, но кто они такие, понятия не имею.

Жорик решил, что уже достаточно напугал официанта, и поменял на физиономии зверское выражение на «человеческое».

— Мне этой информации мало, братишка, — проговорил он потеплевшим голосом. — Давай-ка шевели мозгами, вспоминай все, что с ними связано. В тот вечер ты же их обслуживал?

— Я, — признался Дима.

— Ну вот и вспоминай… Когда они пришли? Что делали?

Парень немного успокоился, перестал дрожать. В глазах появилось осмысленное выражение. Он сосредоточился.

— В половине девятого вечера примерно, — начал он медленно, — на закрытую территорию кафе не так-то просто попасть. Только через хозяина. Он ко мне их и подвел. Приказал проводить в кабинет и обслужить. Я так и сделал. Отвел компанию в пятнадцатый кабинет, подал меню.

Жорик продолжил задавать наводящие вопросы.

— Говорили ли они в твоем присутствии о чем-нибудь?

Официант покрутил головой:

— Нет. Когда я входил, они смолкали. Говорили со мной только по делу, когда и что подавать. — Парень уже освоился, осмелел и вдруг брякнул: — Они еще одного человека ждали. Потому что заказ на четверых сделали. Я так стол и сервировал — на четыре персоны.

Жорик насторожился.

— А ты случайно, парень, не знаешь, кого ждала компания?

— Точно сказать не могу, но, по-моему, начальника своего или шефа — словно размышляя вслух, заявил официант.

— А с чего это ты взял? — подивился Привольнов.

Томилин отчего-то смутился, но быстро справился с собой и уверенно заговорил:

— Я в кабинет заглянул узнать, подавать ли горячее, а сутулый мужик сказал: мол, подавай, но три порции, четвертую позже принесешь, и добавил, что неизвестно когда этот начальник пожалует.

— Вот как! — будто разговаривая сам с собой, негромко произнес Привольнов. — Начальника, говоришь, ждали или шефа… — Он уставился на Томилина. — А майору с капитаном ты об этот говорил?

— Говорил, — вяло подтвердил Дима.

— И что?

— Мимо ушей пропустили. На первом допросе, когда они узнали о четвертом мужике, они сказали, что те трое, по-видимому, ждали главаря банды, он и пришел, только в маске, ну и расстрелял их. А позже перед опознанием объявили, что главаря поймали и мне нужно его опознать. — Парень был озадачен вопросами, которые задавал ему Жорик. Они никак не вязались с тем, о чем, по его разумению, должен был бы его расспрашивать истинный убийца. У Томилина самого на языке давно вертелся вопрос, и вот он его наконец задал:

— Так в воскресенье в маске в кафе вы были?

Привольнов криво ухмыльнулся:

— Нет, но я тоже, Дима, очень опасный человек, и мое обещание перерезать тебе глотку остается в силе. Так что держи язык за зубами. В случае чего я тебя и из зоны достану.

Парень взглянул на Привольнова очумело и на всякий случай слегка отодвинулся.