Бич миллионеров (СИ)

Загадочности в нём, по правде говоря, было мало. Аристократия всегда была на грани вымирания, но никогда, сука, так и не вымерла. Именно из-за своей придирчивости в выборе партнёра представители “одного процента” сами и наступали жизнеспособности своего класса на хвост. Раньше это были многочисленные случаи инцеста между дальними и не очень родственниками, чтобы сохранить богатство в семье, потом это были войны кланов, подкосившие здоровье многих богачей и их отпрысков, в том числе и с помощью наркотиков. А двести лет назад аристократия в край ошалела, потому что добралась до генной инженерии.

Бизнесмены, звёзды и политики пережили короткий гениальный всплеск, когда детям с момента зачатия подправляли и умственные способности, и физические данные, а потом природа за такое самоуправство начала мстить. Мстила она изощрённо и по сей день при помощи вируса, который даже спустя несколько поколений после отказа от генных экспериментов почти неизменно сопровождал каждого младенца, родившегося в достатке. Вирус можно было вычислить в анализе ДНК, а вот его симптомы проявлялись у всех по-разному, хотя исход был одинаков – смерть раньше сорока.

Решение проблемы было найдено эмпирическим и очень неожиданным путём. Впрочем, тут тоже без загадок, ведь главным врагом смерти испокон веков была любовь. Ну или “благоприятное слияние особей с дополняющим и гармоничным набором физико-психо-неврологических данных”. Одно и то же, в принципе, но “любовь” звучит короче.

Маленький Элиот просто обожал слушать историю любви своих родителей. То, как папа спас отца от прогрессирующего вируса, а отец спас папу от голодной смерти на Периферии. Это была настоящая чистая любовь, которая продолжала освещать путь их семье сквозь года и самые тёмные периоды жизни.

Маленький Элиот появился на свет через восемь месяцев после свадьбы Сильверов, и папа до сих пор пытался убедить старшего сына в том, что тот родился недоношенным. Когда Элиоту исполнилось пять, он перестал быть единственным ребёнком в семье, потому что на свет появился Колин. И Элиот, и Колин прекрасно помнили жизнь в Центре, её роскошь и богатство, поэтому обоим мальчишкам изгнание на Периферию и адаптация к новой жизни далась не легко. Колин, правда, в силу того, что ему на тот момент было всего двенадцать, приспособился быстрее старшего брата, а Элиот поначалу страдал, ещё и неподсохнувшая рана от разбитого сердца наложилась…

Однако за десять лет жизни на Периферии маленькая Вселенная Сильверов успела прийти в норму и даже обзавелась ещё одним жителем – малышом Олли. Папа бы не решился рожать третьего ребёнка, зная, что ему уготована несчастная жизнь, но семье Сильверов повезло, потому что её главы были на Периферии в почёте. Папу Элиота там знала каждая собака – он был выходцем оттуда: жил, рос, работал, а потом однажды спас из-под обломков вертолёта какого-то незнакомца, у которого при экстренной посадке отказала правая рука. Этим незнакомцем и оказался будущий второй родитель Элиота. И тот тоже оказался в почёте на Периферии после изгнания.

Восемнадцать лет Сильверы прожили в любви, гармонии и достатке, а потом на одном из головных предприятий по добыче земной энергии отца Элиота случился несчастный случай. Там погибли все: небольшой руководящий состав и восемь сотен работяг с Периферии. Когда Сильверы-старшие узнали о случившемся, то отец коротко поцеловал папу в лоб и сказал, что обо всём позаботится. Вместо того, чтобы нанять адвокатов-акул, которые защитили бы его активы от любых взысканий, отец вытряс из компании максимальную страховку от произошедшего ЧП, снял все деньги с счетов компании, со своих личных, кроме небольшого НЗ, и перевёл каждой семье, у которой погиб кормилец, максимальную компенсацию. Элиот знал, что отец до сих про не смог простить себе этот несчастный случай, хотя все знали, что его вины там не было, и когда семья Сильверов оказалась за пределами Центра, новые соседи приняли их спокойно.

Изгнание разделило жизнь Элиота на “до” и “после”. Он прожил почти восемнадцать лет в Центре, потом десять лет на Периферии, у него было предостаточно времени, чтобы сравнить два этих совершенно разных Мира. И к своему удивлению Элиот не знал, какой из них бедней. В Центре само понятие нематериальной ценности отсутствовало, почти всё тут можно было измерить деньгами, почти всё можно было купить, а когда отсутствует понятие недоступности, ценность товаров, услуг и связей попросту исчезает. На Периферии же всё было с точностью наоборот. Там, где практически ничего не было доступно, каждая добытая мелочь вызывала восторг и эйфорию. Это не делало новую жизнь Элиота менее ущербной, но именно на Периферии с его глаз спали розовые очки. А это, как бы смешно не звучало, дорогого стоило.

– Тут сказано, что для того, чтобы связь на тебя благоприятно подействовала секс не обязателен, – сказал Элиот, перевернув очередную страницу буклета.

– Но?.. – вздёрнул бровь Трой и оторвал взгляд от комма.