Бич Нергала

Он действительно занес кулак в латной рукавице и вывернул ступни, чтобы пришпорить коня. И замер от изумления. Бронзовый обруч со свистом рассек воздух над головой старика, и еще раз, и еще. Он вращался с огромной скоростью, он ловил и отбрасывал слепящий жар солнечных лучей; казалось, над человеком в рубище висит сплошной блистающий нимб. Яркий круг стал расширяться на глазах, цепь удлинялась, а старик все тряс головой, все хихикал, и Раджай с ужасом глядел, как сверкающий нимб приближается к его лицу. Когда до края нимба оставалось не больше двух локтей, Раджай спохватился и выхватил саблю; от страшного удара бронзового обруча булатный клинок со звоном разлетелся на куски.

Раджай недоуменно огляделся по сторонам — почему никто не спешит заслонить его своим телом и расправиться со стариком, пока не случилось беды? Несколько воинов справа и слева от него не шевелились, на их лицах застыло крайнее равнодушие. «Магия, — осенило era — Старик их заколдован, а остальные кшатрии надеются на них и не решаются вмешаться».

— На помощь! — выкрикнул Раджай во всю силу легких. — Убейте этого демона.

— Они не слышат тебя, Раджай, — раздался нежный женский голос позади него. — Они тебя уже потеряли.

Раджай резко повернулся на голос и не увидел своих людей. Перед ним стояла высокая женщина средних лет в длинном желто-коричневом платье. Ее прекрасные черные волосы рассыпались на покатых плечах и высокой груди, губы, алые как маков цвет, застыли в неестественной, но и незлой улыбке. Улыбались и глаза — большие, обрамленные длинными насурмленными ресницами. Раджай посмотрел вниз — где конь? Будто и не было вовсе. Он стоял на серой земле, подошвы высоких сапог приминали серебристую колючую траву — отродясь такой не видал. Серебристой травой заросла вся равнина, бескрайняя и плоская, — ни единого жалкого холмика, насколько охватывает глаз. Он оглянулся через плечо. Дряхлый чародей тоже сгинул вместе со своими сонными воинами.

Раджай вновь повернул голову к черноволосой женщине и заморгал — теплая влага заливала глаза. Дождь? Ов глянул вверх — ни тучки. Безупречно однотонный купол неба. Серый, как пепел на остывших углях костра. Он протер глаза кулаками. Кровь? Все лицо в крови! Он пощупал лоб и ужаснулся: половины черепа как не бывало. «Обручем снесло, — тотчас догадался он. — Вместе со шлемом».

— Где я? — тоскливо спросил Раджай. — И кто ты?

— Я Инанна, — ласково ответила женщина. — Я отведу тебя к моей сестре. Она поглядит тебе в глаза, и ты перестанешь бояться.

— Инанна? — тупо переспросил Раджай. — Но ведь ты же не моя богиня.

— Да разве это важно? — Инанна улыбнулась еще шире. — Впрочем, для тебя, наверное, важно. Люди — непостижимые существа. У них столько предрассудков, и с каждым днем появляются все новые. Мы, боги, едва успеваем к ним привыкать.

— Где я? — повторил Раджай.

— Ты же сам знаешь, — упрекнула Инанна. Раджай кивнул и произнес бесцветным голосом:

— Серые равнины. Это рай или ад?

Инанна пожала плечами.

— Ни то, ни другое. А может быть, и то, и другое. Тому, чья душа на земле пребывала в вечных сумерках, в неизбывной тоске, здесь уютно. Для того, кто не успел выгореть дотла, кто полон сил и надежд, серые равнины ничуть не лучше ада. Мне кажется, здесь тебе не место, Раджай. Пойдем к моей сестре. Она только посмотрит в твои глаза и сразу поймет, где тебе место. Не бойся. Хуже, чей сейчас, не будет. Анунна замолвил за тебя словечко.

— Анунна?

— Старый волшебник, который отправил тебя сюда. Эшеркигаль его уважает, а я люблю. Мечтаю стать его наложницей, — смущенно потупилась Инанна, — но у него столько обетов… Две клятвы уже нарушены — не колдовать и не проливать кровь. Я не хочу, чтобы он еще из-за меня страдал. Анунна очень хороший, поверь мне, Раджай. Не обижайся на него. Он желает смертным только добра. Знал бы ты, как он расстраивается, когда смертные отвечают черной неблагодарностью! Хоть и старается не подавать вида. Между прочим, — Инанна заговорщицки подмигнула, — ты ему понравился.

— Угу, — буркнул вендиец. — И все-таки он меня прикончил. — Раджай тяжело вздохнул и спросил зачем-то: — Он бог или демон?

Вопрос поверг Инанну в замешательство.

— Ну, не знаю… Мы с сестрой как-то не думали… Что тебе ответить? Анунна — верховный судья, старый друг нашей семьи. У брата были на него виды, но брат спит… Скоро Анунна вернется, может, ты лучше у него спросишь, кем он себя считает?

— Я хочу к своим, — капризно заявил Раджай.

— На землю? — Инанна сокрушенно покачала головой. — Да что ты, Раджай! Что там хорошего, в мире живых? Жестокость, подлость, лицемерие. Сильный обижает слабого, слабый норовит вонзить сильному нож в спину. Все без исключения грязны и порочны. А здесь — покой. Одиночество. Бездна времени, чтобы обдумать все свои поступки. Чтобы покаяться в грехах и заслужить лучшее перерождение.

Раджай потряс изуродованной головой, брызгая кровью на серебряную траву.

— Я не хочу на землю. Я хочу к своим богам.

С лица Инанны исчезла улыбка. Раджаю показалось, что богиня обиделась.