Бич Нергала

— Лучники! — Тарк присел на корточки, завертел головой, высматривая в потемках вражеских стрелков. В пяти шагах от него плотный наисец крякнул от боли и выпустил булаву из пробитой руки.

— На склонах! — крикнул тысяцкий. — А ну, все от костров! Живо!

Повторять команду не пришлось. Его люди растворились во мраке, но невидимых лучников это не остановило. Они били в шевелящиеся тени. И на голоса.

— Нулан! — окликнул Тарк, и под ногами в землю впилась стрела. — Людей на склоны, быстро!

— Уже сделано, командир.

— Вот гады! — глухо произнес Родж у костра и вытянулся поперек Хагафи.

«А-а, Кром! — мысленно произнес Тарк. — Этак нас всех продырявят. Загостились, пора и честь знать».

Глава 3

Пока Конан и когирцы бродили по сожженному стану, осматривая мертвецов, царедворец Сеула Выжиги неподвижно сидел на гнилой колоде, точь-в-точь нахохлившаяся ворона. Когда к нему направился Конан, Тахем даже не шелохнулся, лишь скосил на него прищуренный глаз.

— Одни афгупы, — безрадостно сообщил Конан. — Клан Парящего Сокола, дальняя родня моих приятелей, западных вазулов. Мужчин перебили в драке, с остальными разделались позже. Их слегка помучили, а потом продырявили копьями. Даже не ограбили. Спешили, видать.

Тахем сокрушенно покачал головой.

— Подумать только, когирские рыцари пытают пленных, точно низменные апийцы… Не иначе, этот мир летит в пропасть. — Внезапно он вскинул голову и посмотрел Конану в лицо. — Убийцы никого из своих не оставили?

— Забрали с собой, если кто и погиб, — угрюмо ответил Конан.

— Прикажи своим людям посмотреть наверху. — Он указал на северо-восточный склон.

Конан окинул взглядом каменные выступы и осыпи вперемешку с лоскутами желтого дерна.

— Наверху? Зачем?

Стигиец с кряхтением поднялся, сделал несколько шагов к кострищу и указал на стрелу, торчащую из земли под тупым углом. По ее толщине и оперению Конан сразу определил, что стрела афгульская. Он пошарил взором по земле и обнаружил еще несколько стрел. Все они смотрели оперенными концами в одну сторону. На кромку северо-восточного обрыва.

Тахем поднял обломок стрелы с отпечатками окровавленных пальцев и холщовую тряпку в багровых пятнах.

— Когда наши друзья разделались с афгульскими мужчинами в стане, их обстреляли с горы. Похоже, кого-то зацепило. Но когирцы не отступили, а значит, они отогнали или перебили стрелков. Надо послать несколько человек наверх, пусть глянут, нет ли там мертвецов.

Конан кивнул — стигиец говорил дело. Дюжина спешенных воинов с мечами наголо вскарабкалась на обрыв и исчезла за кромкой. Вскоре один из них появился вновь и замахал руками.

— Кого-то нашли, — заключил Конан и торопливо двинулся вверх по круче. Осыпая ущелье жалобными стонами и кряхтеньем, Тахем следовал за ним.

На плоском гребне лежали четыре афгула с короткими луками в руках; рядом валялись полупустые колчаны. Убийцы подобрались к ним с тыла, двоих закололи в спину, двоим разрубили черепа. Все четверо были совсем еще мальчишки, лет по тринадцать-пятнадцать.

Когирские воины стояли к ним спиной и глядели вниз, на дно неширокой, но глубокой балки на другом склоне горы. Там лежал еще один труп, дорогой наряд и бронзовые доспехи ничем не напоминали грязные лохмотья афгулов. Осторожно ступая на шаткие плитки известняка и сланца, Конан спустился к мертвецу, взял за окровавленную руку, перевернул на спину. Мутные глаза уставились в безоблачное небо, из ноздри выползла упитанная муха и с недовольным жужжанием отлетела в сторонку.

— Апиец, — прохрипел рядом Тахем, держась за впалую грудь — его замучила одышка.

В темноте апийский воин свалился в балку, и острый камень проломил ему череп на макушке. Наверное, он даже вскрикнуть не успел, и товарищам не удалось его найти.

— Но откуда здесь люди Каи-Хана? — недоумевал стигиец. — И почему у них когирские доспехи и кони?

Конан уже все понял. Он повернулся к старику и безрадостно улыбнулся краешком рта.

— Это бандиты Тарка, дезертира из моего бывшего отряда. В Нехреме он изрядно нашкодил под моим именем, а после нанялся к барону Ангдольфо и шатался по Когиру с толпой подонков. Я надеялся, что взбучка под замком Парро слегка охладила его пыл.

— Кто-то убедил его взяться за старое, — задумчиво произнес стигиец. — И этот «кто-то» совершенно перестал стесняться в выборе средств. Тебя боятся, Конан. Пытаются натравить афгулов. Абакомо не сумел тебя купить и теперь хочет уничтожить.

Конан задумчиво смотрел вдаль, сцепив руки за спиной.

— Вот бы с ним потолковать, — произнес он чуть позже.

Старик фыркнул.

— И думать забудь! За своими горами Абакомо недосягаем. Видел бы ты, что он сделал с моим племянником! А ведь тот был не чета тебе — настоящий чародей, великий искусник! У самого Тот-Амона в фаворе…

Не слушая стигийца, Конан повернулся и стал спускаться в ущелье.

* * *

Афгульская конница перекрыла путь в самом узком месте. Над плоским травянистым дном ущелья высилась живая серая плотина, усеянная блестками стали и бронзы.