Бич сновидений

Таким образом, когда к концу перековки его тело сновидения было отрезано Тайгером от физического: именно это помогло «эхо», Фениксу, найти отголосок такого же сознания. Потому что мозг, который предусмотрительный танатос подготовил для своего возрождения, уже существовал. И для тела снов сигналы от клеток стали равны по мощности, по силе.

А когда прежнее сознание погибло: Феникс устремился к другому, не умер вместе с этим физическим телом. И хотя его новый мозг был погружен в состояние комы, он был мощным. На сознании, которое находилось в нем, никогда не было перековки. И объединиться с ним для «эхо» дэймоса было реально.

Но сначала Феникс получил полную свободу, и надолго ушел в Бездну. Вот почему никто не смог ощутить его…

Степень решительности и воли танатоса восхищали, степень пренебрежения к себе и к боли могли бы показаться даже чрезмерными. То, что он готов был пережить… Долгая кома мозга, затем пересадка в новое тело, «приживание» в нем, долговременная и мучительная реабилитация, заново с нуля обучение всем функциям тела… Тайгер проходил это… и знал, что пойти на все это означало добровольные пытки. Впрочем, самого охотника подобные вещи также никогда не останавливали.

Аякс прошел мимо них и прыгнул в темноту подвала. Напряжение снизилось. Растаяли все призраки прошлого.

Квадрат на полу был наполнен тьмой, в ней чувствовались глубина и холод. Холод не зимы, снега или глубокой воды. Лед древних времен застыл там, внизу. Аякс всколыхнул его, и сразу как будто стало теплее. Следом спустился Феникс. За ним Адриан, сосредоточенный и решительно-мрачный. Ему не было дела до противостояния спутников. Он был нацелен на свою задачу. Тайгер оказался под землей последним.

Герард уже рассказал, как перед ним открылся древний храм. Так что охотник был готов к любой неожиданности. Скудно освещенные коридоры, выложенные темно-красными камнями, уходили на необозримые глубины. Тайгер ощущал их как вены в живом организме, или как жилы драгоценных металлов в каменной породе. Если «идти» по ним, можно погрузиться в запредельные слои мира снов.

Феникс остановился посреди небольшой полутемной пещеры с низким потолком, посмотрел на Адриана. Тот явно хотел спросить о чем-то, но Аякс, взлетевший на его плечи, заставил забыть обо всех посторонних вопросах. Ощутив на себе тяжесть кота и особенно его когти, оракул слегка пригнулся от неожиданности. Тайгер шагнул к нему и крепко взялся за плечо. В своей долгой практике воина сновидений ему приходилось погружаться в Волну. Незабываемое ощущение…

С другой стороны руку прорицателя крепко сжал Феникс.

Адриан глубоко вдохнул, словно собираясь надолго погрузиться в воду. Впрочем, почти так и будет. Прыжок в водопад.

Послышался тихий плеск. Такой робкий и вкрадчивый поначалу, он становился громче, настойчивее. Бурный поток, пока незримый, несся, сметая на своем пути дымные струи еще не оформившихся снов.

Пещера и коридоры исчезли в растворяющей их волне. Больше не было ничего — ни красного камня стен, ни песчаного пола, лишь бешеная, неудержимая стихия. Тайгер на долю секунды увидел: ровное негасимое пламя на месте Феникса. Не костер, не факел, нечто гораздо большее. Оно прорывалось сквозь структуру сновидения, охватывая сразу несколько пластов. Вполне возможно, отблеск этого огня падает до Глубин.

Оракул в виде несокрушимой статуи атланта, выдерживающей разрушительную мощь прибоя времени. Высокий юноша с рыжими волосами, опустивший ладонь ему на плечо… нет, черный кот, к плечу припавший. Поток воды треплет его шерсть, пытается сбросить, но зверь крепко держится, не позволяя этого.

— Приближается, — прозвучал гулкий голос Адриана.

Охотник всмотрелся в волну. Мутная пелена вокруг колыхалась, не позволяя различить детали.

— Я его чую… — тихо, на пределе слышимости сказал Аякс, явно собираясь прыгнуть вперед, сквозь «воду». — Близко…

И наконец Тайгер разглядел сам: массивная фигура, вокруг которой кружит водоворот. Она казалась огромной, и оружие в его руке могло перерубить пополам быка.

Огненная стрела устремилась вперед, одновременно с ней воин сновидений закрутил материю сна тугой спиралью, захватывая темного оракула в плотную «сеть», сжал. Почти услышал, как с тихим звоном ломается серп… Двенадцать когтей вспороли пространство сновидения.…и тут же все стихло.

Волна начала спадать, словно исчерпав свои силы. Осыпаться мелкой зыбью. Мелькнула картинка: древний храм, придавивший основанием холм, полоса леса, плеск реки — и все рухнуло в пустоту.

Тайгер открыл глаза и некоторое время оставался неподвижен.

Потрескивал огонь в камине. По комнате плыл едва уловимый запах дыма, дерева и горячего хлеба.

Мэтт и Герард все также сидели за столом, и теперь смотрели на него.

— Ушел, — коротко сказал охотник, ловя на себе эти два настойчиво-нетерпеливых взгляда.

— Что значит «ушел»? — спросил Мэтт.

Из соседней комнаты послышалось краткое, но весьма экспрессивное выражение на бэйцзинском. Появился Феликс, прошел мимо, едва не столкнувшись в коридоре с обескураженным Адрианом. Хлопнула наружная дверь.