Бифуркатор

  - Погоди, я поем и достану тебя, - усмехаюсь. Желания доставать брата после завтрака нет никакого. Не потому, что я его безгранично люблю. Ха! Сколько люлей он от меня схлопатывал, это не счесть. Конечно, больше обидных, чем больных, но изредка случается и настоящая поножовщина. Никогда не забуду, как зимой, устав хлестать Андрюшку и терпеть его удары, схватил бревно и врезал младшему по лицу.

  Это уже потом, в следующую секунду я думал о последствиях. Когда же полено неслось в направлении челюсти опарыша, мною руководила смерть, превратившее тело в машину для убийства.

  Приложился я не сильно, но губы Андрюшке разбил. И сразу сердце сжимает страх. Когда опарыш предстанет перед мамой с окровавленной улыбкой, меня накажут, выпишут из паспорта и закопают живьём на заднем дворе.

  Я тогда умолял его не рассказывать маме, но разве утаишь разбитые губы? В потасовках у Андрюшки есть один плюс и один нещадный минус. Он никогда не плачет. Я считаю это плюсом. Признаюсь, ни разу не заставал брата со слезами на глазах, наверное, лет с шести. Даже когда удар бревна полопал губы опарыша, - а случилась эта резня меньше года назад, когда мелкому было вообще девять, - он ошарашено застыл как кукла и уставился на меня. Злость как рукой сняло. Во дворе снег, куртка опарыша порвана, шапка уже в углу сарая, лицо красное от натуги, вспотевшие волосы застыли в стойке бушующего пламени и рот открыт в изумлении, а с губ только кровь капает.

  Мне становится дурно. Понятно, что драка закончилась, и вот я уже отбросил полено, обнимаю опарыша, готов купить ему весь МакДональдс, а он только глазами моргает:

  - Это ты меня сейчас бревном огрел! - щебечут его алые губы.

  - Только не говори маме, умоляю, - я чуть не плачу.

  - На колени! - властным голосом наезжает опарыш, и с губ красные капельки брызгают в мою сторону.

  Я никому никогда даже под страхом смерти не признаюсь, что в тот день встал на колени перед малым. Только бы он поддерживал нашу версию событий: поскользнулся, упал, очнулся - гипс.

  И когда я постоял на коленях и выполнил ещё кучу унизительных приказов, мы верну-лись домой, и опарыш с порога заявляет ошарашенной маме:

  - А Артёмка меня бревном бил.

  Вот и его минус. Андрюшка готов был настучать обо мне родителям в любой момент, остаётся только поймать меня на месте преступления. Со временем я понял, не надо у него просить прощения, обещать невероятно важные для мелких мальчишек подарки, лучше уж сразу отправлять его к маме, а самому идти в комнату за секирой.

  Поэтому никогда, ни в каких авантюрах я с опарышем не участвовал и вообще старался пересекаться с мелким только при необходимости, например, в детской. А уж если родите-ли когда-нибудь сподобятся выделить мне комнатку под чердаком, я вообще забуду о таком понятии как брат! Брат? Чтооо вы! Кто это? Из какого языка это слово?...

  **

  Из воспоминаний прошлого и фантазий меня вырывает шуршание замка входной двери. Я уже почти закончил скромную утреннюю трапезу, как в мою жизнь вместе с утренней жарой и ярким солнцем врывается мама.

  Она напоминает мне Ненси из первого Кошмара Вяземской Улицы, только чуточку старше. Красивая, строгая и практичная. Впрочем, оба моих родителя славятся практичностью, иначе не жить бы нам в двухэтажном коттедже в элитном посёлке с ванильным названием "Искра Радости" на окраине Саратова. Можно обкакаться от няшности.

  - Доброе утро крейсеру "Аврора", - здороваюсь я.

  - Уже обеденное время. Андрюшка встал? - с ходу спрашивает мама.

  - Раньше меня, - отвечаю.

  - Поел?

  - Не имею ни малейшего представления, - говорю и открываю было рот, чтобы объяснить маме о съехавшей крыше опарыша, но вовремя торможу. Посмотрим, как он поведёт себя перед родителями.

  Та тем временем расфасовывала продукты в холодильник. Она остановилась на секунду и каркнула привычным оглушающим голосом - мне в ухо будто льдину воткнули:

  - АНДРЕЙ!?

  - Да, мама! Ел! - доносится откуда-то из глубины дома голос опарыша. Мама открывает было рот, но мелкий добавляет: - Два бутера с сыром и один с колбасой, а запивал сладким чаем!

  Удивлённая мама чуточку призадумалась, но на её губах заиграла забавная улыбка.

  - А может я!...

  - Не надо, я пока не хочу есть! - перебил голос Андрея.

  - А ты знаешь, что я хочу предложить!? - теперь мама смотрела азартным взглядом куда-то в потолок, внимательно прислушиваясь к звукам из комнаты.

  - Ты хочешь предложить баранину с горошком! - отвечает Андрей.

  Мама весело хмурится и смотрит на меня.

  - И ведь угадал.

  Моя яичница к тому времени иссякла, и я выдуваю второй бокал сока.

  - Привыкни, твои дети - тролли, - пожимаю плечами.

  - Ох, - мама качает головой и выкладывает в раковину мясо. - Дождётесь вы у меня.

  - Если тебя это согреет, согрей говядину мне, - говорю. - Яичница, предполагаю, улетит из моего желудка быстро.

  - Как проголодаешься, скажешь.

  ***

  Чем можно заняться в яркий солнечный летний день, когда тебе тринадцать? Это же ле-то, чёрт побери, значит, оно создано для прогулок и убийства времени! Первым делом, в пустой детской, я набрал Стёпку.

  Кто знает все три признака равенства треугольников? Стёпка.