Бикфордов час

Я улыбнулся и подумал, что тот врач в вертолете меня, видимо, все же не послушал и поставил какой-то хитрый укол, вводя в искусственное коматозное состояние, потому что у меня глаза снова слипались. Я поддался благотворному соблазну и добросовестно снова уснул. И, похоже, сонному мне «влупили» следующий укол, в результате чего проснулся уже тогда, когда мое плечо было загипсовано «на вертолет»[3]. Для меня это было очень неудобно, поскольку в нормальном сознании я не могу спать на спине, а в любом другом положении гипс будет мешать. Но уговаривать медиков, насколько я знал, дело абсолютно бесполезное. Они традиционно не умеют чувствовать чужую боль. И абсолютно равнодушны к неудобствам своих пациентов. Это у них профессиональное качество, своего рода самозащита – иначе не выдержать на такой работе. У меня уже был однажды подобный перелом на другом плече, и точно такой же гипс наложили. Промучившись только одну ночь, я гипс просто разломал на несколько частей. Но тогда я не лежал в госпитале, а находился дома. Но собственную уловку я запомнил. В том случае, когда пришел в санчасть на осмотр к хирургу, он, естественно, возмутился сломанным гипсом. Я же, памятуя, что наделен природой простоватым и абсолютно честным лицом, вяло пожаловался, что сломал его во сне. И даже собственную вину глазами показывал. Долго, дескать, мучился, не умея уснуть с гипсом, потом уснул, а когда проснулся, он мне уже не мешал. Новый гипс наложили сразу, но и его постигла участь первого. Причем еще до наступления времени сна. В третий раз хирург уже гипс накладывать заново не стал. Понимал, что это бесполезно. Хотя и предупредил меня, что плечо будет болеть лет пять. Но потом мышцы все же стянут скелет и вправят то, что не сумел вправить гипс. Или просто привыкнут к старому перелому. И я привыкну. И он перестанет мне мешать. Только сразу нельзя сильно нагружать плечо, иначе возможны рецидивы. Какие такие рецидивы, хирург не объяснил. Мне показалось, он сам не знал. Просто припугнул на всякий пожарный случай.

Но хирург представить себе не мог наших обычных нагрузок, хотя санчасть и принадлежала бригаде спецназа ГРУ. Он же не занимался вместе с солдатами и офицерами на бригадной спортивной площадке. Я принял к сведению его сообщение о болях в течение пяти лет и, чтобы избежать боли, значительно увеличил нагрузки на мышцы плечевого пояса. И уже через два месяца полностью забыл о переломе. Только изредка при каком-нибудь необходимом круговом движении в плече что-то одиночно похрустывало, словно кость задевала о кость. Но боли при этом я не ощущал. А потом и похрустывания прекратились…

* * *