Бихарская мозаика

Закончив рассказ об обрядах джайнов, Джайпурия вновь обратился к тому, как они готовят сына к посвящению. Посещение Параснатха — лишь часть большой поездки по святым местам. Их сын, виновник приятных хлопот, смирно стоял возле родителей. Как завороженный, уже в который раз он слушал рассказ отца. Мы так и не узнали имени мальчика. Родители не обращались к нему по имени, да в этом и не было необходимости — он был рядом, ловил каждое слово, стоило отцу или матери что-либо сказать. Как многие индийские дети, он выглядел намного младше своих московских сверстников. А мы думали о том, что детство этого ребенка заканчивается и он вступает во взрослую жизнь, нам стало немного грустно. Джайпурия и его супруга не были сентиментальны. Настроение у них было приподнятое, они спешили по своей Тропе, увлекая за собой и своего ребенка.

ХРАМЫ ДЖАЙНОВ

Джайпурия предложил вместе осмотреть Параснатх. Нам пришлось задержаться на пороге храма, — надо было оставить у входа обувь, снять кожаные чехлы с фотоаппаратов, избавиться от ремней — джайны, как и индусы, не разрешают проносить в храмы предметы из кожи. Сквозь дым от ароматических палочек и курящихся благовоний трудно было определить размеры зала. Он был не просто большой, а огромный. Нельзя было сказать, сколько здесь собралось паломников — все были одеты в одинаковую ритуальную одежду: кусок ткани цвета слоновой кости, обернутой вокруг тела. Свободный ее конец был переброшен через плечо. Одни паломники ходили по залу, приводя в движение слои дыма от благовонных палочек, другие, сидя на полу, застыли над раскрытыми книгами. Некоторые верующие выкладывали на плитках пола священные знаки из зерен риса. В центре зала на массивном возвышении стояло изображение Джины. Вслед за нами вошли еще несколько человек. Остановившись у входа, возле тех, кто выкладывает знаки, они стали произносить какие-то стихи, очевидно мантры, в которых часто повторялось сочетание «Ом Намо». Затем эти люди направились к статуе, вновь остановились и несколько минут буквально с обожанием смотрели на нее. Потом склонили головы в глубоком почтении и снова прочитали мантры. После этого они разложили свои подношения.

— Это самая простая церемония поклонения. Люди надеются на очищение души, — послышался тихий голос жены Джайпурии. Она незаметно подошла к нам сзади.

Семь раз обошли паломники святыню, потом, найдя свободное место, присоединились к сидящим, положили перед собой принесенные книги и принялись перебирать четки.

Обстановка в храме напоминала представление, а люди — театральных актеров. Склоненные головы молящихся, драматические складки их одежд, перезвон колокольчиков, шорох перелистываемых страниц, произносимые шепотом молитвы — все это создавало атмосферу мистификации.

В такт словам Джайпурии периодически звучало священное слово «Ом», которым джайны начинали каждую приветственную мантру. Воздух в храме был так сильно насыщен дымящимися благовониями, что стали слезиться глаза. Странные звуки, полумрак, даже тихий вкрадчивый голос рассказчика нагнетали обстановку. Хотелось поскорее вернуться в залитый солнечным светом дворик храма. И когда наконец нам удалось вырваться, на свежем воздухе буквально закружилась голова.

Мы решили в храмы больше не ходить, а обойти компаунды и поскорее подняться на гору. Сейчас уже трудно вспомнить, как мы шли по Параснатху. В памяти сохранилась встреча с живописной группой шветамбаров-стариков, которые пристроились у стены своей дхармашала, словно старички на завалинке. Они мирно беседовали о чем-то своем, перекинув через левое плечо метелки. Издали трудно было угадать, кто говорит, а кто слушает, потому что нижнюю часть лица прикрывала специальная повязка. Вот разговор оборвался, и головы старцев повернулись в нашу сторону, руки взметнулись в приветствии, приглашая присоединиться к компании. Увидев фотоаппарат, стали прихорашиваться, поправлять метелки и складки на белых одеждах. Такого мы от них не ожидали. Но благодаря их энтузиазму на память остались фотографии людей в белом и их лица, излучающие доброту. Мы жалели, что разговор не состоялся — они говорили только на родном языке.

Запомнились также праздничные колесницы из серебра, которые мы обнаружили в соседнем дворе. В дни больших фестивалей на них вывозят из храмов святыни. Воистину это были произведения искусства, которыми могли бы гордиться самые прославленные музеи мира. Ажурная работа древних мастеров покрывала каждый сантиметр поверхности колесниц искусным растительным орнаментом. Они стояли под солнцем, покрытые слоем красноватой пыли, и ожидали своего часа, когда их покатят по улочкам Параснатха, вызывая благоговение тысяч паломников, обращающих свою приветственную мантру к установленным на них святыням.