Бикини

АРТУР, БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ ЗА ЗАБОТУ О МОЕМ КОТЕ. Я ХОТЕЛ БЫ НА ТОЙ НЕДЕЛЕ ВЕРНУТЬСЯ В НЬЮ-ЙОРК. ТЫ МОЖЕШЬ, ТАКИМ ОБРАЗОМ, НЕМНОГО СЭКОНОМИТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ ВСЁ, ЧТО НАМ НУЖНО. ОРГАНИЗУЕШЬ ДЛЯ МЕНЯ САМОЛЕТ? Я НАХОЖУСЬ В КЕЛЬНЕ. ЗДЕСЬ ДОЛЖЕН БЫТЬ АЭРОДРОМ. Я ПРИЛЕЧУ НЕ ОДИН. МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ В ГОСДЕПАРТАМЕНТЕ ВЫПРАВИТЬ ВИЗУ НА АННУ МАРТУ БЛЯЙБТРОЙ? ПРЕДУПРЕЖДАЮ, ОНА НЕМКА. ЕЁ ОТЕЦ ПЕРЕВОДЧИК. КОГДА-ТО РАБОТАЛ ДЛЯ НАС. ТЫ МОЖЕШЬ ЭТО ПРОВЕРИТЬ. ПОИЩИ В АРХИВЕ ДО 39-ГО ГОДА. ПРИДУМАЙ ДЛЯ НЕЕ ДАТУ РОЖДЕНИЯ. Я НЕ ЗНАЮ. АРТУР, ЕСЛИ ТЫ НЕ ВЫПРАВИШЬ ДЛЯ НЕЕ ВИЗУ, Я НЕ ВЕРНУСЬ.

СТЭНЛИ

Он улыбнулся. Артур поймет, что кроется за шутливым ультиматумом: «ЕСЛИ ТЫ НЕ ВЫПРАВИШЬ ДЛЯ НЕЕ ВИЗУ, Я НЕ ВЕРНУСЬ». Должен понять! Стэнли передал листок молодому парню в наушниках.

— Куда отправить телеграмму? — спросил тот, не скрывая улыбки.

— В редакцию «Нью-Йорк таймс», — ответил он.

Парень начал нервно листать страницы толстой, видавшей виды тетради.

— В Нью-Йорк или Чикаго? — спросил он вдруг.

— В Нью-Йорк, конечно Нью-Йорк. — Стэнли совсем забыл, что они недавно открыли представительство газеты в Чикаго.

— Вы не могли бы сократить текст? — спросил солдат. — У нас ограничения на нешифрованные телеграммы — до пятисот знаков. А в вашей пятьсот девяносто семь, считая пробелы.

Стэнли удивило, что парень так быстро подсчитал. Он послушно сократил текст. Убрал упоминание о коте и об экономии средств, все запятые, точки и лишние пробелы.

— Завтра будет письменное подтверждение о получении от вашего адресата. Но только после полудня. А ответ, если он будет, мы получим, скорее всего, в субботу ближе к вечеру, — сказал парень. — Из-за разницы во времени, — учтиво добавил он.

Стэнли отметил, что все обитатели здания на улице Кайзер-Вильгельм-ринг, 2, которых он еще недавно крыл последними словами, вдруг стали предупредительны. Он никогда их не забудет! И особенно эту фотолабораторию...

Стэнли ощущал необычайный прилив сил — даже дыхание перехватывало. Ему хотелось как можно скорее увидеть ту девушку и рассказать ей, что он чувствовал, разглядывая ее фотографии. А потом спросить, что чувствовала она, когда их снимала. Это самое важное. И изложить ей свой план. Он ведь, в принципе, не имел права все решать без нее. А он уже начал реализовывать задуманное. Стэнли был уверен, что Артур не ляжет спать, пока не поставит на уши весь Госдепартамент и не сделает визу для этой девушки. И что вопрос с визой, хотя и непростой, учитывая бюрократический произвол и волокиту, можно решить. Труднее найти место на борту американского военного самолета для... немки. Но он надеялся, что в Вашингтоне не располагают компрометирующими материалами на ее отца и семью.

Сейчас, когда напряжение и первое возбуждение прошли, он наконец задумался, с какой стати за все это взялся. Почему он решил, что Анна Марта Бляйбтрой должна ехать с ним в Штаты? Но терять было уже нечего. «Я спрошу ее. Лучше всего прямо сегодня. Ведь сегодня — день рождения предназначения...»

Когда он вышел из здания, было уже темно. Вдали маячили башни собора. Он быстрыми шагами шел через развалины. Его останавливали военные патрули, он предъявлял свои бумаги с печатями и шел дальше. В собор он вошел через главный портал. На скамьях у алтаря сидели погруженные в молитвы монахи, держа в руках зажженные свечи — как дети на первом причастии. Он подошел ближе. Во втором ряду, закрыв глаза, молился брат Мартин. Стэнли сел неподалеку, и когда увидел, как Мартин, закончив читать молитву, перекрестился, встал и поспешно направился к нему:

— Не могли бы вы мне помочь? Мне очень нужна ваша помощь...

Брат Мартин улыбнулся и задул свечу, они отошли к одной из колонн.

— Анна Бляйбтрой... девушка, которая переводит листовки. Вы не знаете, где мне ее найти? Прямо сейчас! — спросил Стэнли шепотом.

— Аня? Она говорила мне о вас. Она за вас молится, хотя и не верит в Бога. Я сказал ей...

— Где ее найти? — бесцеремонно прервал его Стэнли. — Сейчас!

— Она живет с тетей под Кельном...

— Вы знаете, где именно?

— Знаю...

— Скажите мне адрес!

— У меня нет адреса. Это маленький городок километрах в десяти к западу.

Стэнли вытащил из кармана записную книжку.

— Напишите мне название, — попросил он, протягивая монаху карандаш.

— Вы точно из Нью-Йорка, — буркнул тот, покачав головой.

— Прошу прощения, но это чрезвычайно важно. Потом объясню, — оправдывался Стэнли. — Меня пустят в келью, если я вернусь только завтра?

— Пустят, когда бы вы ни вернулись, — ответил монах спокойно.