Билет на Марс

Только сейчас дошло до Гешки, что они расстанутся с Нюрой надолго. И он очень жалел об этом. Первые зарницы хорошей, светлой дружбы с девочкой затронули его. До этого Гешка всегда относился к ним с насмешкой. А вот эта стройная девочка, с большими зеленоватыми глазами и ямочкой-зарубкой на подбородке, казалась ему непохожей на других.

— Ню-у-ся! — раздался голос Виктора Васильевича.

Сложив ладони рупором, она ответила:

— Иду-у, дедушка!

Нюра сорвала несколько купавок. Перебирая желтые тугие шарики цветка, задумалась.

Гешке показалось, что она хочет что-то сказать, и он несмело дотронулся до цветов. Она грустно улыбнулась и отдала их Геше. По глазам ее, зардевшемуся смущенному лицу он понял, что и Нюре не хочется расставаться… Гешка хотел было сказать: «Не уходи, погости еще у нас», но не решился и только попросил:

— Пиши мне… о школе, учебе, о твоих зверях…

— Обязательно. Но и ты не забывай… Передай привет Юлию, пусть не обижается он на меня…

Она еще хотела что-то сказать, но только махнула рукой и побежала по тропинке. Геша пошел напрямик и, конечно, не видел, как Нюра, едва скрывшись за кустами, опустилась на колени перед красным ручьем и быстро умылась.

Первые в очереди

В лагере мальчики застали суету, всегда предшествовавшую большим поисковым работам. Дядя Ваня проверял нивелир. Зоя тряпкой, смоченной в машинном масле, протирала стальную мерную ленту. Рабочие тесали колышки для пикетов. Петр Петрович переносил из журнала на планшет результаты съемок.

— Ох и задал нам Виктор Васильевич работы! — сказал Голощапов, встречая ребят. А потом, довольный, добавил: — Побольше бы ее было! Ценнейший материал!

Петр Петрович перелистал потертые страницы журнала, сплошь заполненные цифрами, сделал еще несколько отметок на планшете. Потом снял очки, щурясь, словно от ребят шел ослепительный свет, сказал:

— Вот что, друзья мои! Завтра заканчивается срок заключенного с вами трудового соглашения. Но, к нашему счастью, Виктор Васильевич показал три новых, не разгаданных нами шурфа и штольню. Нужно, очень даже, заснять их. Есть нужда в вас, ребята! Прошу поработать с нами еще дней пять. Ну как, согласны?

Гешка выпрямился. Конечно, согласен! Ну, а Юлька? Гешка дотронулся до товарища. Юлий, как обычно при волнении, шмыгал носом, и широкое лицо его зарделось и расплылось в улыбке. Ясно, и он был согласен. Славный друг Юлька!

— Поработаем! — за обоих ответил Гешка.

Мальчики тотчас включились в дело. Юлий взял рейку и стал помогать дяде Ване в проверке инструмента. Гешке, имевшему отличный почерк, поручили переписать несколько страниц журнала съемок.

Когда была закончена подготовка, ребята под командой дяди Вани пошли «в поле».

Все, казалось, было так же, как и месяц назад: те же инструменты, горы, но мальчики уже были иными.

Куда делась медлительность, нерасторопность Юльки! Поставит он рейку на пикетный колышек, да так ровно, качнет ее так спокойно и прямо, что дядя Ваня сразу же берет отсчет. Нет нужды дяде Ване говорить Юльке о смене станции. Юлька сам видит: дядя Ваня записывает отсчет — можно переходить на следующий колышек. Так с пикета на пикет. Да и с мерной лентой Юлий уже не ходил вперевалку, как объевшийся медвежонок, а действовал быстро и умело.

Ребята, как выразился дядя Ваня, вошли в работу. Она цепко захватила их, увлекла. И ничего уже не мешало им: оводы не кусали, мошкара не лезла в рот. И ягоды спрятались в листве. Все получалось очень ловко, непринужденно. И рейки стали ладными, не валились из рук, и шпильки через ушко мерной ленты сами лезли в землю — постепенно к ребятам пришло мастерства.

День пролетел скоро. Когда дядя Ваня, посмотрев на свои карманные часы, сказал, что пора кончать работу, ребята удивились. Им показалось, что они только что начали ее.

Старый геодезист, обычно скупой на похвалу, с восхищением сказал:

— Работали как черти! Ну и молодцы космонавты!

Как работают черти, если они есть, ребята не знали, но, по-видимому, здорово, если дядя Ваня на обратном пути запел, чего за ним никогда не наблюдалось…

Так проработали ребята пять дней, и, когда Петр Петрович предупредил их об окончании съемок, Гешка и Юлька загрустили.

В этот последний день они работали так споро, что закончили съемку на два часа раньше, чем рассчитывал дядя Ваня. Потом они помогли рабочим вкопать возле шурфов и штольни столбы-реперы. Эти реперы подскажут инженерам, которые будут строить шахты, на какой высоте над уровнем моря находятся шурфы и штольня и далеко ли они от экватора и Пулковского меридиана…

Возвратились друзья в лагерь поздно. Там уже возле палаток шла обычная трудовая сутолока: дядя Ваня приводил в порядок инструмент, Зоя готовила ужин, Петр Петрович шумно умывался в реке. Синий горьковатый дым, пригибаемый ветром, стлался по земле. И эта вечерняя суета, дым, навеяли легкую, берущую за сердце грусть. Гешка и Юлька сидели притихшие, насупленные.

Мокрый, свежий, с полотенцем в руках, Петр Петрович подошел к ребятам. Поняв их настроение, сказал: