Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени

— Чего стоишь?! — рявкнул на нее Макс. — Я не шутил! Собирай свои вещи!

Наташа довольно улыбнулась, но уверенно вышла на лестницу. Из подъезда в квартиру с кондиционерами хлынул толстый поток душного летнего воздуха.

— Малышка! — командовал Макс.

— Не хочу вам мешать, — объяснила Наташа на прощанье.

— Зайчик…

Она спускалась все ниже и ниже, уже скрылась за поворотом, осталось всего восемь ступенек… А Максим стоял босиком на коврике «Вытирайте ноги!» и лихорадочно соображал, что делать.

— Наташ, — крикнул он привычно гордо, — если ты сейчас уйдешь, то я больше не пущу тебя назад!

— А если не побежишь сейчас за мной, то я так и сделаю… — донеслось с первого этажа и погасло в уличном шуме.

Вообще-то, Макс не ожидал от Наташи таких демонстративных жестов. Казалось, за столько лет уже воспитал ее по-своему. И все же — нет, не раздумывал ни мгновения, просто две секунды ушли на то, чтобы засунуть ноги в шлепанцы и, порывшись в борсетке на вешалке, достать несколько крупных купюр. И сказать Янке:

— Это тебе на гостиницу или на обратный билет. Или еще на что-нибудь потратишь. Чтобы через пять минут тебя здесь не было!

К этим изящным босоножкам явно не идет эта спортивная сумка на плече. Катюшка со своими дворовыми друзьями уже играет в карты в беседке возле детской площадки.

— Мам, ты куда? — донесся оттуда ее небрежный интерес.

— Погуляю, — приветливо отозвалась Наташа.

— Ну, догнал. И как я теперь должен себя вести? Что говорить? Ты расскажи мне. Мне уже не двадцать, и наверно, я подзабыл стратегию молодежи… К тому же, я никогда в жизни вот так вот не бегал за девчонкой… — он шел спиной перед ней, лицом к лицу, стараясь загородить ей дорогу. — Я должен грохнуться на колени, бить челом оземь и вымаливать прощения? Или достаточно просто сказать, что я люблю тебя? Или как-то особо романтично проявить свои чувства к тебе, так, чтобы весь мир это увидел? Или что? — она остановилась, и он победно улыбнулся. — Чего ты хочешь, моего унижения или моего триумфа?

— Ма-акс! — простонала девушка, и в ее глазах заблестели слезки. — Я сама не знаю, почему так себя веду… Я представляла себе свое поведение в такой ситуации совсем иначе…

Ну, и? Это не подсказка. Подростки в беседке; малыши в песочнице и на «горке»; их мамы или старшие сестры, не разберешь; собаководы, выгуливающие своих питомцев, и бабульки на лавочке, выгуливающие свои языки, — все с естественным человеческим любопытством поглядывают на отчетливую ссору возлюбленных. Она может шлепнуть его по лицу. Она может кричать и поведать всему двору, что он ей изменил. Она — это та, на которую косо смотрят соседи, считая ее шлюхой, потому что уже столько лет, стоит ей приехать на каникулы — как из их квартиры всю ночь слышны стоны. А он — примерный отец, в одиночку воспитывающий Катю, примерную девочку. Или… соседи больше Наташи знают о том, сколько у Максима любовниц в ее отсутствие?

— Я думала, что смогу, как настоящий друг, просто выслушать причины и…

Он забрал с ее плеча сумку и кинул на тротуар. Так красиво и весьма кинематографично взял ее голову руками и нежно-нежно засосал ее верхнюю губу. Наташа это позволила.

— А чья была инициатива… ночью? — спросила девушка тихо, протаранив взглядом его маску.

— Я не собираюсь посвящать тебя в подробности.

— Тебе придется это сделать, если ты хочешь, чтобы я поняла тебя.

Она не обманывала, на самом деле хотела узнать мотивы его поступка.

— Я не злюсь, — успокаивала она их обоих. — Я сама разрешила тебе ходить «налево».

— Да я не поверил в твое разрешение, — признался Макс. — Так что это измена в чистом виде. Моя была инициатива.

Наташе было так обидно, что с трудом удавалось держать голос на низкой громкости. Не хотелось ни посвящать в свои разборки соседей, ни скрывать своих эмоций от Максима. Как же вести себя?

— Меня удивляет, что в твоем окружении есть девчонка, которая расскажет тебе о моей измене на следующий же день, — заметил Макс. — Среди моих друзей нет ни одного, кто, переспав с тобой, сообщил бы мне об этом хоть когда-нибудь. Мне казалось, друзей себе мы с тобой выбираем по схожим принципам.

— Мне тоже так казалось, — опустила Наташа голову. — И Янку я себе не выбирала, это она меня выбрала. Она так многим со мной делилась… Я думала, что значу для нее хоть что-то…

Казалось, она сейчас заплачет. Максим бы обнял ее в утешение, но на каком-то молекулярном уровне боялся, что он не тот человек, чьих дружеских объятий она бы сейчас хотела.

— Пойдем, погуляем по району? — предложил кто-то из них, и кто-то из них согласился.

Отнести домой сумку с вещами и проследить, чтобы Яна оставила ключ от квартиры, было поручено Кате. Подростки не любят, когда их отвлекают от их великих дел вроде карточного «козла», но подростки любят чувствовать свою значимость и причастность к жизни взрослых. Максим ей так и объяснил, когда Катя с недовольной миной вылезла из беседки и подошла к родителям: