Билет в ад

— Досье весьма поучительное, — снова заговорил Рулен. — Итак, наша подруга прибыла в Париж около двадцати лет назад. В начале своей карьеры занималась проституцией. Золотое времечко! Уже тогда ее подозревали в причастности к ряду убийств — например, один из ее дружков был найден мертвым с дюжиной ножевых ран на теле. Потом организовала свое собственное веселое заведение, куда набрала девиц из Латинской Америки. Потом к этому добавились торговля наркотиками и рэкет… Словом, она сделалась настоящей «крестной матерью», единолично правящей своей империей.

— Но как могло случиться, что она ни разу ни на чем не попалась?

Рулен испустил долгий горький вздох:

— Наша… мадемуазель имеет серьезных покровителей, представь себе. Очень серьезных. Как раз благодаря своей особенности.

Тома предпочел воздержаться от комментариев.

— Ее хозяйство не только остается в наличии, но еще и исправно функционирует… Ходит даже слушок о его невероятных размерах… Сам понимаешь — кубинское происхождение, темперамент соответствующий… К тому же у Вдовы, кажется, есть и негритянские корни. Так что волшебная палочка нашей феи — это настоящий меч… или, скорее, мачете.

Мачете — это не на Кубе, машинально отметил про себя Тома. Шеф малость ошибся с географией… Комиссар, тем не менее, был явно доволен своей шуткой и издал один из характерных сальных смешков, на которые не скупился в продолжение всего разговора. Потом, переведя взгляд на лицо подчиненного, почувствовал свою оплошность — несмотря на вполне обычное французское имя, внешность Миньоля ясно свидетельствовала о североафриканских корнях. Улыбка шефа превратилась в натянутую гримасу.

— Короче, — проговорил он, — Вдова пользуется расположением весьма высокопоставленных господ.

— Судей, в том числе?

— Судей, политиков… Возможно, и высших полицейских чинов. Всякий раз, как затевается очередная операция по борьбе с бандитизмом или наркоторговлей и все вроде бы складывается удачно, Вдове неизменно удается выйти сухой из воды. Как будто ее кто-то предупреждает о готовящейся проверке или облаве.

Тома начал понимать, зачем его сюда вызвали:

— Я так понимаю, есть подозрение, что это кто-то из наших?

Рулен открыл другую папку, достал оттуда новую фотографию и положил перед подчиненным на стол.

Тома склонился над ней, вглядываясь в квадратное лицо с грубыми чертами, словно вытесанное из камня, в маленькие прищуренные глазки, взгляд которых казался убегающим, едва заметную довольную ухмылку… Нервный тип. Если не сказать — безбашенный.

— Лейтенант Миньоль, перед вами Серж Тевеннен, капитан отдела по борьбе с наркотиками. Тридцать семь лет, хорошие характеристики, уважение коллег… суровый, но справедливый, все такое. Это официальные данные. Неофициально всеми своим успехами он обязан двум главным козырям: первый — огромная физическая сила, которая изумляет всех, кто с ним знаком, и которую он использует при всяком удобном и неудобном случае…

— …и второй — невероятно разветвленная шпионская агентура, — договорил Тома.

Оба полицейских обменялись понимающим взглядом. Коп, чья успешная работа основывалась на донесениях внедренных повсюду информаторов, недаром вызвал интерес у «маринадной полиции». Чувствовалось, что по натуре он склонен искать опасности: ему явно нравилось плавать в бурных водах. И в ходе этого плавания он, возможно, завел несколько знакомств, которые в его среде были сочтены… нежелательными.

— Если уж выкладывать все… Мы некоторое время назад взяли его на заметку, — продолжал Рулен. — Но назначить расследование мы не имеем права, поскольку на него не поступило ни одной официальной жалобы. Только слухи, да еще одно мутное дело — бесследное исчезновение одного насильника, которого Тевеннен сначала задержал, потом вынужден был отпустить за отсутствием улик. В один прекрасный вечер тот тип не пришел домой, его сожительница явилась в полицию и устроила скандал — говорила, что это копы его куда-то увезли… В общем, ничего о нем так и не узнали.

— А сейчас что-то случилось?

— Вот что.

Рулен снова раскрыл папку и вынул оттуда несколько листков.

Миньоль быстро просмотрел их.

Анонимный донос. Какие-то цифры, похожие на шифр. Фотографии.

Тома не был удивлен. Одной из причин, по которым ГИС презирал остальной полицейский корпус, был ее принцип принятия дела к производству: для этого достаточно было письменной жалобы — неважно, от кого она поступала: от чересчур нервного соседа, от жаждущего мести бывшего супруга и так далее — или запроса из прокуратуры (что обычно случалось под нажимом СМИ). Кроме того, ГИС могла назначить расследование по собственной инициативе и в результате обратить в прах репутацию доселе безупречного копа (хотя случалось и так, что впоследствии его все же признавали невиновным).