Билет в один конец

Однако и другие начинали ронять предметы, не попадать болтами в отверстия, а гайками на резьбу и действовать друг другу на нервы. Без скафандров они за такое время выполнили бы работу больше чем наполовину, однако сейчас они продвинулись только на четверть.

Последняя секция наружного кольца встала на место. Закрепив ее, Зеро выпрямился, медленно, устало. Его буквально шатало из стороны в сторону. Фрэнк понял, что пора остановиться. Дело принимало опасный оборот.

– Так, перерыв!

Никто не жаловался. Так все устали. Они положили инструменты на землю, однако на поверхности Марса делать так категорически нельзя, поэтому Фрэнк заставил всех подобрать инструменты и закрепить их на поясе, надетом на скафандр, и только после этого все смогли отдохнуть.

Вот только найти подходящее положение для отдыха оказалось сложно. О том, чтобы лечь на спину, не было и речи из-за горба системы жизнеобеспечения. Лежать на животе мешало стекло скафандра. Можно было лечь на бок, но удобнее всего оказалось отдыхать сидя, наклонившись вперед, руки лежат на бедрах, голова опущена. На лестнице смогли устроиться четверо. Очень кстати пришлись бы складные стульчики, однако таковых не было. Оставшиеся трое – Фрэнк, Зевс и Марси – сложили из крышек контейнеров достаточно высокую кучу и уселись на нее.

Прохладный воздух, дующий Фрэнку на лицо, очищал стекло скафандра от запотевания, но при этом высушивал кожу. В глазах появилась резь, кожа натянулась. И нельзя было даже почесать лицо, чтобы восстановить кровообращение, поэтому Фрэнк какое-то время строил гримасы и пил воду.

Как бы отвратительно он себя чувствовал, если бы его не заставляли каждый день бегать вверх и вниз по Горе и крутить педали велотренажера до тех пор, пока он не переставал ощущать свои ноги? Фрэнк вынужден был скрепя сердце признать оправданность этих тренировок, хотя сами физические упражнения по-прежнему вызывали у него отвращение. Нет, на Марсе будет лучше. Да, там все равно будет тяжело, однако скафандры предназначены для того, чтобы работать там, а не здесь.

Они сидели в основном молча или обмениваясь одним-двумя словами, не требующими ответа. Время шло, цифры на панели управления медленно накапливались, словно опускающаяся пыль. Фрэнк чувствовал, как боль в мышцах медленно рассеивается, сменяясь общей усталостью.

Он позволил таймеру перешагнуть десятиминутную отметку, но затем решил, что пора снова браться за работу.

– Вы слышали, что сказал этот человек: мы не выйдем отсюда до тех пор, пока не закончим, так что давайте приниматься за дело.

Никто не пошевелился до тех пор, пока он сам не встал. Фрэнк отцепил от пояса гайковерт, и, пока трое собирали следующее кольцо, остальные занялись пилонами.

Все по-прежнему казалось сюрреалистичным, словно то, что происходило за пределами скафандра, воспроизводилось на экране с выключенным звуком. Диссоциация. Беззвучные образы работающих людей. Немое кино.

Музыка. Вот что нужно. Любая, пусть без слов, но что-нибудь еще помимо звуков собственного дыхания, чтобы измерять течение времени. Когда они окажутся на Марсе, именно это он и сделает. Попросит Деметриуса загрузить какую-нибудь музыку, если она будет, и проигрывать ее в наушниках. Именно так поступали заключенные, скованные одной цепью. Пели. А кто они еще, как не заключенные, скованные одной цепью? Пусть на них вместо кандалов скафандры, однако это не меняет в корне их взаимоотношения.

Эта мысль пришла в голову не одному Фрэнку. Он услышал, как кто-то тихо напевает себе под нос. Существовал определенный порог чувствительности, ниже которого речь не передавалась. Вследствие этого первое слово фразы обыкновенно отрезалось, если только оно не предварялось каким-либо вводным звуком. Поэтому определить мелодию было трудно, и все же после нескольких тактов все стало ясно.

– Несись вперед, моя колесница!

Фрэнк постарался определить, кто это поет. В наушниках голос звучал непривычно. Заметно выше. Однако все работали, опустив головы. Фрэнк так и не понял.

– Быстрее, быстрее, вези меня домой к моей любимой!

– Не занимайте этот канал. Никаких посторонних сообщений!

Пение прекратилось. Когда оно прекратилось, всем стало плохо.

– Так, все в порядке, – нарушил наступившую тишину Фрэнк. – Мы просто продолжаем работать. Не расслабляемся, и мы сделаем дело.

– Всем проверить свои скафандры, – вмешалась Алиса, – убедиться в том, что температура тела нормальная и дыхательная смесь та, какая должна быть.

Все проверили скафандры и доложили, что лампочки горят зеленым.

Все кроме Деметриуса, который сказал:

– У меня падает давление.

Фрэнк положил было инструмент на землю, затем подобрал и закрепил на защелке на поясе. Он отыскал взглядом Деметриуса, который стоял уставившись на табло на груди и постукивая по нему пальцем, словно этим можно было изменить показания.

– Это ведь указатель давления, правильно? – Он повернул экран так, чтобы было видно Фрэнку. – Сэр, я теряю воздух.