Билет в один конец

– Ты что-то сказал? – вступил в разговор ее парень, или кто там он ей. Держал только за руку, чуть та остановилась, отпустил. Обнять или загородить не пытался, наоборот, где-то сзади маячил. Присмотрелся – оба парня щуплые, эдакие ботаники, хотя здесь другой расклад сил, против бицепса может молния последовать. Да, вот чувствую, кто-то пытается залезть ко мне в мозги, и чип об этом сообщил, впрочем, оценив воздействие невысоко, даже ниже, чем у Тодина.

Тут девушка развернулась к светильнику, и я ее узнал. Это же моя несостоявшаяся убийца, Илани, кажется. С ней в прошлый раз еще брюнетка была, а сейчас совсем другая девушка, шатенка, стоит, улыбается и не вмешивается. Наоборот, придержала своего парня, чтобы не лез.

– Зу Илани, – расплылся я в улыбке, – что же ты гуляешь так поздно. Приличные девушки в это время уже спят.

– А тебе какое дело, чем она занимается, – не унимался ее приятель. С мозговзломом у него не получилось ничего, а активных действий ситуация требовала.

– Я сама за себя отвечу, Ши. А ты что здесь делаешь, обслуге доступ в парк ночью запрещен, – она снова начала докапываться до меня.

– Случайно заблудился, – развел я руками. – Вот уже четвертый час хожу, не могу найти, где выход, метлу свою куда-то положил. Может, ты видела? Или взяла?

Подруга Илани хрюкнула, прикрыв рот. Видимо, для спутника блондинки это послужило каким-то сигналом.

– Энгун распустил свою дворню, – отважно заявил он, подходя ко мне поближе. – Надо его проучить.

– Энгуна? – уточнил я. Илани вроде пришла в себя и теперь злорадно наблюдала, как ее парень собирается бить морду заезжему хаму.

А тот не на шутку разошелся, потянул ко мне свои худенькие ручонки, напугать, видимо, хотел.

От испуга я отлетел метров на пять, до ближайшего дерева, ударившись затылком о ствол, и мешком свалился на землю. От боли скрутило так, что невозможно было дышать. Уже теряя сознание, я услышал от удаляющейся компании:

– Он там не помер?

Это вторая девушка поинтересовалась.

– Не знаю, – равнодушно ответил ей дрищ, – завтра утром уберут эту падаль.

Очнулся я, судя по внутренним часам, в пять утра. Индикатор костюма перемигивался оранжевым, сигнализируя, что мне нужна помощь. Но, видимо, повреждения были не критическими, «скорая» не приехала и даже не собиралась. Имплантат констатировал разрывы внутренних органов, перелом ребер и травму позвоночника, с таким диагнозом еще чудо, что я остался жив. И ведь ни одна падла не подошла, не поинтересовалась, почему это кто-то валяется под деревом, может, плохо мне. Ну и что, что тень и не видно с дорожки.

Модуль отсчитывал минуты до момента, когда я потеряю способность двигаться самостоятельно, оставалось не больше сорока минут, так что я кое-как поднялся, и харкая кровью, побрел обратно ко входу. Почему-то мне казалось, что вызвать помощь – это как расписаться в собственном бессилии, не иначе по голове ударили, раз такие мысли пошли. Путь, который я до этого проделал за несколько минут неспешным шагом, занял как раз почти все отведенное мне время, и это при поддержке костюма. Несколько раз я падал, но поднимался и полз дальше, помогая себе руками, хватаясь за деревья и иногда останавливаясь. К этому времени в парке стало пустынно, ни одного человека мне не попалось навстречу, пока я добирался до дверного проема в здание, а потом к себе в комнату, благо вход в спортзал находился в двадцати метрах по коридору от выхода на улицу.

Буквально на последних минутах забросил себя в капсулу, скинув одежду на пол и отдав команду на диагностику, и, едва коснувшись щекой валика, потерял сознание.

Мне ни разу не снились сны в капсуле, проваливался в черное никуда и через положенное время мгновенно просыпался. А тут мелькали какие-то неясные образы, потом они исчезли и появились черные кляксы. Они атаковали меня, я с трудом отбивался, иногда захватывал и поглощал – не как еду, впитывал кожей. Бред какой-то. На не помню какой по счету кляксе появилась светящаяся цифра 1, на то, чтобы она изменилась на двойку, потребовался не один десяток клякс, но я не сдавался, с каждым разом отбиваться получалось все легче, а поглощать – проще. И вот когда я почти добил результат до двадцатки, проснулся.

Сверху на меня глядел спокойный как всегда ан Траг.

– Ну что, оклемался?

Я прислушался к себе, ничего не болело. Модуль показывал, что я здоров. И что уже среда, или набум по-местному, половина девятого утра.

– Да, – я сел, оглядываясь. Хорошо хоть разделся не полностью, а то сверкал бы сейчас своими причиндалами. Отвод биологических жидкостей в капсуле мог производиться и через одежду, был бы хоть один маленький кусочек тела доступен.

Ан Траг провел надо мной рукой.

– Здоров. Занятия через полчаса.