Билет в забвение

«Но это было бы ужасным разочарованием для всех заинтересованных сторон. Ты же знаешь, как Имоджин нравится видеться со своими кузенами и наоборот. Было бы неправильно отменить визит».

«Но это спасло бы жизнь нашей дочери!»

«Не нужно быть таким мелодраматичным».

«Она мертва, Маркус. Я чувствую это».

«И у меня такое же сильное чувство, что Имоджин все еще жива», — сказал он с гораздо большей уверенностью, чем у него было на самом деле.

«Тогда где же, черт возьми, она может быть?» — воскликнула она.

«Я воспользовался услугами единственного человека, который может найти ее для нас».

«И кто же это? — спросил я.

«Его зовут инспектор Колбек. Его прислали сюда из Скотленд-Ярда».

«Ты действительно думаешь, что он может нам помочь?»

«Я уверен в этом», — сказал он, садясь. «Благодаря своему безупречному послужному списку Колбек известен как железнодорожный детектив. Ранее в этом году он спас королевскую семью от взрыва в поезде, который вез их в Балморал.»

«Боже мой!»

«Можете ли вы придумать рекомендацию получше, чем эта?»

Детектив-сержант Виктор Лиминг был реалистом. Он знал, что его везение не может длиться бесконечно. Это дало ему драгоценные, непрерывные недели, когда он мог проводить каждую ночь дома со своей женой и двумя детьми. Поскольку их расследования ограничивались Лондоном, они с Колбеком могли ходить куда угодно пешком или на такси. Это было совсем не похоже на те дела, которые приводили их в такие места, как Уэльс, Шотландия и Франция, при этом разлучая его с семьей. Лиминг упивался радостью возвращения на территорию, которую знал лучше всего. Теперь его удача внезапно оборвалась. Вместо того, чтобы гулять по знакомым улицам столицы, он был вынужден воспользоваться способом передвижения, который ненавидел. Сержант находил поезда шумными, вонючими, неудобными и потенциально опасными. Что делало его неохотные поездки еще более утомительными, так это тот факт, что Колбек всегда пел дифирамбы железнодорожной сети, которая распространилась по всей стране. Для него это был повод для празднования; для Лиминга это был источник неизбывной тоски.

Они были неподходящей парой. Колбек, денди из Скотленд-Ярда, был безупречно одет и щеголял ослепительно новым жилетом. Он был высоким, жилистым и жизнерадостным. Лиминг, напротив, больше походил на ярмарочного хулигана, чем на человека, работающего в правоохранительных органах. Он был ниже ростом, коренастее, менее пропорционально сложен, а его лицо было почти интригующе уродливым. В то время как инспектор излучал утонченность, сержант был непримиримо приземленным. Хотя его одежда была отдаленно похожа на одежду его напарника, она была мешковатой и мятой. Его цилиндр потерял большую часть своего блеска. Любой, кто увидел бы их впервые, узнал бы в Колбеке представителя знати с телохранителем на буксире.

Инспектор смотрел, как мимо проносятся засеянные поля и зеленые пастбища.

«Мы бы никогда не смогли добраться туда так быстро на дилижансе», — сказал он, поворачиваясь к своему другу. «Поезда произвели революцию в том, как мы работаем».

«Не к лучшему», — кисло заметил Лиминг. «Все, что сделали поезда, — это дали злодеям новые способы совершать преступления. Они взрывали их, грабили, калечили, нападали на женщин и совершали на них всевозможные ужасные вещи. Дилижансы были намного безопаснее и надежнее. «Он скрестил руки на груди. «По крайней мере, таково мое мнение.

«Я уважаю это, Виктор».

Лиминг ощетинился. — Вы издеваетесь надо мной, сэр?

«Я бы никогда этого не сделал».

Колбек был искренен. Он слишком любил своего сержанта, чтобы намеренно расстраивать его, подшучивая над ним. Два детектива сидели одни в купе тряского поезда, везущего их в Вустер. После отъезда из Лондона их первым пунктом назначения был Оксфорд, где они взяли интервью у начальника станции и носильщика, которые стояли рядом с Кассандрой Воан и ее дочерью, ожидая, как оказалось, призрачных пассажиров. Ни один из мужчин не смог предложить сколько-нибудь убедительного объяснения того, как две дамы исчезли в пути. В отличие от поезда из Лондона, поезд на OWWR был медленным, дерганым и имел тенденцию останавливаться почти на каждой станции, на которую прибывал. Когда они снова начали терять скорость, Лиминг с надеждой уставился в окно.

«Наконец-то мы добрались туда?» — спросил он.

«Нет», — ответил Колбек, сверяясь с раскрытым экземпляром «Брэдшоу», лежащим у него на коленях. «Это будет Мортон-ин-Марш. Станция была открыта в 1853 году.»

«Я могу жить вполне счастливо и без этой информации, сэр».

«Знание — сила, Виктор».

«Я поверю вам на слово», — проворчал Лиминг.

«Путешествия — это образование само по себе».

«Это главная причина, по которой я предпочитаю оставаться в Лондоне».

«Неужели это расследование вас ни в коей мере не привлекает?»

«Только не тогда, когда это предполагает многочасовую поездку по железной дороге».