Билл Барсук и «Вольный ветер»

Дядюшка Билл брёл по тропинке, погружённый в свои мысли, но вскоре его внимание привлекла негромкая музыка, доносившаяся откуда-то из-за кустов. Удивительное дело! Без сомнения, кто-то играл на концертине, или гармошке, как её называют повсеместно!

Очень странно было слышать музыку в этом безлюдном месте, а между тем дядюшка Билл очень любил музыку. К музыке прибавилось пение; кто-то пел скрипучим писклявым голоском:

Все ласточки на юг летят,
Стрекоз не увидать.
Хоть стужей ветры мне грозят,
Петь буду и мечтать.

От изумления дядюшка Билл остановился на дорожке как вкопанный. Ему ужасно захотелось посмотреть, что происходит там, за кустами. И когда он, наконец, заглянул туда, то увидел следующее.

По бечевникý[2] навстречу ему медленно шла старая крыса. На ней была старомодная клетчатая кепка и заношенный рваный плащ, который поистрепался и выцвел гораздо сильнее, чем плащ дядюшки Билла. Она на ходу играла на гармошке, а на её шее висела дощечка с какой-то надписью. Когда старая крыса подошла поближе, дядюшка Билл смог разобрать слова. Надпись гласила: «Сжальтесь над слепой».

И хотя дядюшка Билл был старым чудаком со своими странностями, у него было доброе сердце. Бедная слепая крыса, старая и немощная, поющая и играющая на гармошке в лучах послеполуденного солнца, представляла собой весьма печальное зрелище. «А я ещё ворчал, – подумал дядюшка Билл, – и сетовал на свою судьбу, а вот бедная слепая крыса-побирушка, которая и света божьего не видит, поёт весело, что твой сверчок в зарослях дрока!»

Он подождал немного и, когда слепая попрошайка поравнялась с ним, самым приветливым голосом окликнул её:

– Хороший день для прогулки, сестра, да и для песни тоже. Поосторожнее тут на бечевникé, если ты не знаешь дорогу.

Попрошайка прекратила петь, мелодия гармони оборвалась и наступила тишина, которую нарушало лишь сиплое дыхание крысы.

– Я слышу чей-то голос, – произнесла крыса, поворачиваясь к дядюшке Биллу, – голос, который, должно быть, принадлежит тому, кто оценит добрую песню, когда услышит её. Может быть, у него в придачу есть ещё и доброе сердце, а в кармане найдётся монетка для бедной слепой крысы!

Крыса сняла свою кепку, закинула гармошку за спину и заголосила писклявым жалобным голоском:

– Пожалейте слепую, добрый господин, подайте пенни[3] бедной слепой крысе, которой приходится скитаться по свету во тьме.

Как я вам уже говорил, дядюшка Билл был очень беден и считал каждый пенни. Порой, когда деньги заканчивались, он не мог позволить себе даже понюшки табака. Он пошарил в кармане плаща и нашёл пенни. Его барсук приберегал для выходных; отдав его, он останется голодным. Но, взглянув на бедную старую слепую крысу, а затем на великолепные заросли ольхи, раскинувшиеся вдоль берегов канала, и на жёлтые ивы, склонившиеся над спокойной оливково-зелёной водой, дядюшка Билл подумал, что старой слепой попрошайке никогда в жизни не увидеть этой красоты. Он достал монетку из кармана и опустил её в потрёпанную кепку, которую протягивала крыса.

Крыса проворно вытащила пенни из кепки. Попробовав монетку на зуб, она спрятала её в карман и надела кепку на голову.

– Благодарю вас, добрый господин. Благослови вас бог и пусть вам сопутствует успех во всех делах ваших! Позвольте мне погадать по вашей лапе, добрый господин, и я расскажу, что уготовано вам в будущем!

– Как же ты погадаешь по моей лапе, если ты ничего не видишь, бродяжка? – спросил дядюшка Билл, уже начавший сомневаться, действительно ли крыса слепа или просто притворяется.

– Я гадаю на ощупь, добрый господин, на ощупь, по касанию.

Дядюшка Билл протянул крысе свою лапу – просто так, чтобы уважить слепую.

– Ты отправишься в далёкое путешествие, – произнесла слепая крыса, проведя своей грязной когтистой лапой по ладони дядюшки Билла. – Ждут тебя большая удача и невероятные приключения!

– Боюсь, ты ошибаешься, – вздохнул дядюшка Билл, – я настоящий домосед и никогда не ухожу из своего лесного домика дальше этих мест. В моей жизни ничего не происходит, все дни похожи друг на друга, и к тому же я беден, а бедность в этом мире ещё никому не шла на пользу.

Крыса повертела своим длинным усатым носом, и потрёпанная клетчатая кепка низко склонилась над лапой дядюшки Билла.

– Это не важно. Как бы то ни было, всё будет именно так, как я говорю. Ты оставишь свой дом в лесу и отправишься странствовать по свету. Я вижу воду, много воды – она словно дорога простирается вдаль, за голубые холмы. А ещё я вижу тёмный лес, а в нём – опасность.

Дядюшка Билл рассмеялся. Затем он вздохнул.

– Этому никогда не бывать, слепая крыса, у меня просто нет денег на путешествия! Даже птицам повезло больше – они хотя бы могут расправить крылья и полететь!

Крыса улыбнулась, обнажив под усами ряд крепких зубов. Затем она передвинула гармошку обратно на грудь и как ни в чём не бывало зашагала прочь по бечевникý, весело напевая и наигрывая.