Билль о правах

Эра Локнера не обошлась без исключений, которые в наше время воспринимаются как курьезы. Например, в деле «Мюллер против штата Орегон» / Muller v. Oregon, 208 U.S. 412 (1908), которое слушалось спустя три года после дела Локнера, Верховный суд подтвердил конституционность закона штата Орегон, который запрещал владельцам фабрик, заводов и прачечных заставлять женщин работать больше 10 часов в день. Закон этот, по сути, ничем не отличался от нью-йоркского «пекарского закона», за исключением того, что относился только к женщинам. За большинство решение готовил судья Давид Брюэр, и вот какую удивительную вещь он сказал: «То, что физическая структура женщины и ее материнские функции ставят ее в невыгодное положение в борьбе за выживание, очевидно… история показывает, что женщина всегда зависела от мужчины». Именно поэтому Верховный суд посчитал, что защита женщин на рабочем месте является хорошим делом, а следовательно, закон штата Орегон Конституцию не нарушает, хотя аналогичный ему «пекарский закон», согласно решению Верховного суда, Конституцию нарушал.

Поскольку положение Пятой поправки о надлежащем правовом процессе относится ко всем правам Билля о правах, полезно подытожить ее суть. Каждый раз, когда государство (на федеральном, штатном или муниципальном уровне) пытается хоть как-то ограничить нашу свободу, хоть в чем-то ущемить наши экономические и имущественные интересы, оно обязано не только показать связь между законом, его целью и тем, как ограничение наших прав способствует достижению этой цели, но и предоставить жертве таких ограничений возможность оспаривать свои права в формате надлежащего правового процесса.

Если государство, согласно какому-то закону, хочет забрать у матери ребенка и поместить его в детский приют, то у матери должны быть механизмы борьбы не только с таким решением, но и с самим законом на основании того, что он нарушает ее конституционные права, а именно свободу жить и воспитывать своего собственного ребенка. Неважно, кто выиграет процесс в конкретном случае. Возможно, в одном случае мать пьяница и проститутка, но достаточно ли этого для изъятия ребенка и помещения его в приют, если ребенок вымыт, накормлен и не пропускает школу? Достаточно ли ударить ребенка один раз, чтобы лишиться материнских прав? Закон может быть «нечеток и туманен», если он говорит о рукоприкладстве, и в таком случае не содержит четкого, адекватного оповещения о том, что является запрещенным поведением, а что нет. Что, если закон не дает матери узнать, кто был тот свидетель, который предоставил властям информацию о том, что она ударила ребенка? В таком случае закон нарушает Пятую поправку, так как не обеспечивает надлежащую правовую процедуру, лишив мать права знать, кто является «враждебным свидетелем», и права на его допрос.

Воображение читателя может подсказать множество сценариев по поводу «подозрительных» законов. Например, закон о принудительном лечении от алкоголизма, о насильственной госпитализации наркоманов, психиатрических больных и т. д. В каждом таком случае схлестываются интересы общества, которое стремится оградить себя от «нежелательных элементов», и интересы конкретного «элемента», который не желает лишаться своего конституционного права тихо спиваться или заниматься другим непродуктивным делом, не затрагивая, разумеется, при этом интересов других членов общества, хотя по большому счету любой непродуктивный член общества является бременем для других его членов.

Иногда наши права не так очевидны, как в приведенных выше примерах. Разберем вкратце интересное дело «Штат Висконсин против Константину».

Штат Висконсин против Константину / Wisconsin v. Constantineau, 400 U.S. 433 (1971)

Шериф города Хартфорд в штате Висконсин развесил во всех винно-водочных магазинах города объявление о том, что продажа или дарение спиртных напитков мисс Константину запрещены сроком на один год, поскольку она известна чрезмерным их потреблением. Закон штата Висконсин, согласно которому шериф развесил эти объявления, не обеспечивал мисс Константину правами на оповещение и слушание, на котором бы она могла опротестовать это решение. Закон просто говорил о том, что эта мера может применяться в течение одного года к «лицам, которые, ввиду чрезмерного потребления спиртных напитков, обнаруживают определенные свойства или создают определенные условия, как, например, неадекватное поведение или угроза правопорядку».

Мисс Константину подала в суд на шерифа, которого в качестве ответчика заменил штат Висконсин. Она требовала возместить убытки, связанные с потерей репутации, а также немедленно убрать позорящие ее листовки из всех магазинов, торгующих спиртными напитками. Суд согласился с ней, признав, что невозможность приобрести любимые напитки является только частью наказания для мисс Константину. Ярлык «алкоголик», которым ее публично наградил штат Висконсин, – это печать позора, т. е. потеря доброго имени.