Билли «Блокада»

— Не имеет значения, — сказал Джо, — игру всё равно не засчитают. Думаю, все наши игры не засчитают. Кервин, конечно, подаст апелляцию Комиссару Лиги, но…

— Ты о чём? — спросил я.

Джо вздохнул. Затем посмотрел на парня в костюме.

— Расскажите вы, Детектив Ломбардацци, — сказал он. — Я не смогу.

— А ему следует знать? — спросил Ломбардацци. Он смотрел на меня, как на невиданное доселе насекомое. Только такого взгляда мне и не хватало для полного счастья, но я промолчал. Потому что знал, что коли трое копов, один из которых детектив, пришли в раздевалку команды Высшей Бейсбольной Лиги — дело чертовски серьёзное.

— Если вы хотите, чтобы он задержал остальных парней, пока вы будете брать Блейкли, то, думаю, ему следует знать, — сказал Джо.

Сверху донёсся крик болельщиков, затем стон, затем аплодисменты. Никто из нас не обратил внимания на то, что оказалось окончанием бейсбольной карьеры Дэнни Дузена. Крик раздался, когда мяч после прямого удара Ларри Доби попал Дузену в лоб. Стон — когда он рухнул на питчерскую горку, как нокаутированный боксёр. А аплодисменты — когда он поднялся и жестом показал, что он в полном порядке. Это было не так, но он подавал до конца шестого иннинга и весь седьмой. Не отдал ни очка. Ганзи заменил его перед началом восьмого, когда увидел, что тот идёт, пошатываясь. Дэнни утверждал, что он в порядке, что большая пурпурная шишка размером с утиное яйцо, вздувшаяся у него над левой бровью, это пустяк, что ему доставалось и сильнее, а парень вторил ему: это пустяк, пустяк. Маленький Сэр Эхо. Мы, находившиеся внизу, в клубной раздевалке, не знали ничего из этого, не больше, чем Дузен знал о том, что это самая тяжёлая травма в его карьере и что у него повреждение мозга.

— Его имя не Блейкли, — сказал Ломбардацци. — Его зовут Юджин Кацанис.

— Кац… как? А где же тогда Блейкли?

— Вильям Блейкли мёртв. Уже месяц. Его родители тоже.

Я уставился на него.

— О чём вы говорите?

И он рассказал мне то, что вы, наверное, давно знаете, мистер Кинг. Хотя я, возможно, смогу заполнить кое-какие пробелы. Семейство Блейкли проживало в Клэренсе, в Айове, владело большим участком земли менее чем в часе езды от Дэвенпорта. Удобно для родителей, которые могли приезжать на большинство игр команды Малой Лиги, за которую выступал их сын. У них была прибыльная ферма — восемьсот акров. Один из их наёмных рабочих был ещё совсем мальчишка по имени Джин Кацанис, сирота, воспитанный в Христианском Приюте для мальчиков в Оттершоу. Фермер из него был никакой, да вдобавок у него не всё в порядке было с головой, но он чертовски хорошо играл в бейсбол.

Кацанис и Блейкли играли в двух соперничавших церковных командах, потом вместе в команде, выступавшей в Лиге Бэйба Рута, и все три года, что они провели в этой команде, она становилась чемпионом штата, а однажды даже дошла до полуфинала национального первенства. Блейкли пошёл в колледж, где стал звездой тамошней команды, а вот Кацанис для колледжа не годился. Задавать корм свиньям, да играть в мяч — вот и всё, на что он был годен. Никто и не предполагал, что в бейсболе он может быть столь же хорош, как Билли Блейкли. Ну, до тех пор, пока это не случилось.

Разумеется, отец Блейкли нанял его, потому что ему не надо было много платить, но, главным образом, потому что его природный дар помогал Билли поддерживать форму. За двадцать пять долларов в неделю сын получал полевого игрока и питчера для тренировок, а отец — пару рук для доения коров и убирания навоза. Неплохая сделка, по крайней мере для них.

Когда вы наводили справки, то слышали только хорошее о семье Блейкли, так ведь? Они жили в тех местах на протяжении четырёх поколений, они были богатыми фермерами, а Кацанис был всего лишь сиротой, начавшим свою жизнь в коробке из-под спиртного на церковных ступенях, у которого, к тому же, не все были дома. А почему так случилось? Может, потому, что он был тупой от рождения, а может и потому, что в этом доме из него выбивали всё дерьмо три или четыре раза в неделю, до тех пор, пока он не стал достаточно большим и сильным, чтобы постоять за себя. Знаю, что его частенько поколачивали из-за привычки разговаривать с самим собой — об этом позднее писали в газетах.

Кацанис и Билли продолжали усердно тренироваться, когда Билли начал продвигаться по системе фарм-клубов «Титанов» — а в межсезонье, наверняка отрабатывали броски и удары в сарае, когда снега снаружи становилось слишком много — но Кацаниса выгнали из местной команды и не разрешили принимать участия в тренировках «Коматозников», когда Билли проводил там свой второй сезон. В первом сезоне его пускали на тренировки и даже позволяли играть во внутрикомандных матчах, когда им не хватало игроков. Тогда с этим было попроще, не то что сейчас, когда страховые компании срут кирпичами, если игрок Высшей Лиги возьмёт биту, не надев перед этим шлем.