Бинди

знал, что вижу ее в последний раз перед долгой разлукой. Прежде чем оставить

меня, Майя высказалась о моих глазах, с тех пор я часто в них заглядывал, как

будто смог бы там найти частичку ее. Когда мне стало ясно, что я ее безоговорочно

потерял, чувства, которые я к ней испытывал, усилились. Словно мне перекрыли

дыхание. Да, она стала моим воздухом. Бывает, дышишь ты, дышишь… Живешь

вроде себе, и живешь… Но так дела обстоят только с телом, душа же, точно то ли в

спячку впала, то ли вовсе умерла.

Чего они от меня хотят? Это же мои друзья! Я хочу, чтобы мы с Майей были

счастливы, только и всего. Деньги и бизнес-сделки – это еще не самое главное.

- Прекрати, − бросаю Маркусу, направившись в ванную комнату, − я не хочу, чтобы ты цитировал этого уродца Шеридана.

Ферарро следует за мной. Я закрываю дверь перед его лицом и принимаюсь

раздеваться.

- Алистер, конечно, отнюдь не душка, но в данном случае я на его стороне, −

доносится из-за прозрачного стеклянного барьера между нами. – Хотя ты, наверное, не удивлен.

Я закатываю глаза, а потом закрываю их и останавливаюсь перед

деревянной столешницей и накладной раковиной на ней. Собственное отражение

в зеркале каждый раз говорит о разном: вчера, например, я гордился собой за

принятые решения и твердую позицию, а сегодня, вспоминая прошлое, я ощущаю

омерзение.

Включаю воду, отгораживаясь от потока слов, который щедро выливает на

меня Маркус. Я становлюсь под душ, и мне крайне безразлично на мнение друга, прилетевшего из другой страны, чтобы «не дать мне совершить ошибку».

Я ничего не слышу, поэтому просто плевать.

****

Оказывается – я об этом не знал – отель «Лила» оснащен несколькими

конференц-залами. Какие-то больше, какие-то – меньше. Меня позвали в тот, который входит во вторую категорию. Но я бы, скорее, назвал это помещение

переговорной комнатой. Окна закрыты плотными вертикальными жалюзи. Через

них солнечному свету не пробиться, а жаль – закат в Нью-Дели имеет свое

особенное очарование. На самом деле, я абсолютно равнодушен и к природным

явлениям, и к речам, которые подготовили мои друзья. Для этого ведь они меня

сюда пригласили?

В апартаментах с высокими серыми потолками вся мебель из темного

дерева. Софа, на которой расположился Лукас, облачена в кожу совершенно

черного цвета. Это очень гармонирует и с его костюмом, и с настроением. Лукас

так смотрит на меня, будто готов сожрать. Ну, с учетом того, что им наплел

Алистер… Рядом с моим другом Блэнкеншипом сидит, по всей видимости, помощник его партнера, Лео Моска. А возле моего второго лучшего друга, Маркуса восседает еще один незнакомый мне парень. Я не знаю, кто он. Бизнес-

консультант? Наверное. Марк разместился напротив Лукаса Блэнкеншипа, он

бесцеремонно закинул ноги на журнальный столик между двумя диванами и

скрестил лодыжки. Ферраро в своем фирменном стиле под названием: «Хорошие

манеры – для неудачников».

Я не заметил, присутствует ли в переговорной акустическая система, но

откуда-то – возможно, из чьего-то айпода – льется песня «Red, Red Wine» Нила

Даймонда. Алистер Шеридан отворачивается от окна, убрав руку от жалюзи, и все

внимание парней сосредотачивается на мне, когда я закрываю за собой широкую

дверь с декоративной отделкой. Перед тем, как войти я остановил на ней взгляд, но ничего перед собой не видел. Просто заставлял себя сосредоточиться и суметь

выстоять перед нажимом тех, кто не может меня понять.

- Дейл! – восклицает Маркус, выбросив руку вверх.

Незнакомые ребята кивают головой в знак приветствия. Алистер

закатывает глаза, а Лукас выдает черствое:

- Здравствуй.

Мой друг. Это мой друг. И я его серьезно подвожу. Он имеет право на

нечуткость по отношению ко мне. Спрятанные в карманах ладони сжимаются в

кулаки. Ясное дело, они все приехали. Будь эта сделка частью чего-то невероятно

важного для меня, я поступил бы так же. Несомненно. В чем я хочу переубедить

их – четверых парней с туго затянутыми галстуками на шее и одного идиота, пришедшего на встречу в свободной гавайской рубашке. Маркус счастливо

улыбается и продолжает пить свой коктейль. Я поигрываю желваками в

ожидании, что нас ждет дальше. И тут Лукас кивает рукой, на запястье которой

надеты часы в золотой оболочке, на место рядом с Ферраро.

- Присаживайся.

Я прохожу вперед, не удержавшись от ироничного замечания:

- Какой теплый прием.

Маркус пытается пошутить и разрядить обстановку:

- Я тоже так подумал. Когда увидел твое лицо, сразу захотелось тебя обнять.

Бросаю на него беглый взгляд, лишенный вообще какого-либо веселья.

Глубоко вздыхаю. Кажется, от этого вздрагивает каждая клетка в моем организме.

Не хочу здесь быть. Чересчур темно и напряженно. Приспешник Лукаса берет из