Бинокль для всевидящего ока

– Просто волосы хотела со лба убрать. Каждый видит в другом отражение себя. Если ты подозреваешь, что я способна на драку, то ты, Ника, сама кому угодно вмазать готова.

И ушла. Почему вы решили, что Людмила умерла? Она была молодая, здоровая.

Я на секунду заколебалась: стоит ли говорить ей правду. Но потом подумала, что пресса любит писать о трупах, телевидение уже сообщило о мертвой женщине, Ника все равно узнает о происшествии, и пояснила:

– Рано утром на улице нашли тело, в кармане куртки был паспорт на имя Евдокии Михалевой. У нас возникло предположение, что на самом деле погибла Людмила Носкова.

– Вот кто его спер! – ахнула Ника. – А заодно и деньги!

– Вы о чем? – спросила я.

Вероника схватила чашку с кофе.

– Когда полиция тело Дуси родне отдала, все на похороны скинулись. У Михалевых с деньгами был полный порядок, но так принято, хоть тысячу да принести. Отец Дуняши в больницу загремел, мать дома в истерике билась. «Скорая» у ворот дежурила. Погребением занималась Зина, сестра тети Ани, тетка покойной. Все, кто приходил с соболезнованиями, клали деньги в коробку, она стояла в кухне на полке, там же лежали все документы, паспорт Евдокии, справка из полиции. Тетя Зина агента вызвала, он только к вечеру пришел. Я салаты резала, Людмила картошку чистила. Меня удивило, что Носкова пришла помочь, я белоручкой ее считала. Не очень и ошиблась, Люська так толсто кожуру срезала, что из большой картошины горошинка получалась. В кухню постоянно кто-то входил, выходил, много народу шныряло. А когда агент наконец появился, паспорта среди документов не оказалось, и коробка была пустая! Деньги исчезли! На кого подумать? Вроде все свои! Помнится, мы с Люсей и тетей Зиной в шоке были. Носкова говорила:

– Я почти все время у плиты-мойки находилась. Но в туалет отбегала.

На Людмилу никто не подумал. Она же весь день на кухне топталась, зачем ей воровать, когда она у матери могла любую сумму взять? Подумали, что все стащила Верка Нахапина, пьянь рваная. Но за руку-то ее не ловили. А теперь мне ясно, кто упер! Люська! Вот тварь. Капучино здесь обалденно вкусный. Нигде лучше не пила.

– Давайте еще закажу, – предложила я. – Есть еще несколько вопросов.

Глава 30

Разговор с Вероникой затянулся, на совещание с режиссером я опоздала, поэтому сразу поехала домой. Моня и Поня опять обрадовали меня грязной пеленкой. Собачка и кот, похоже, привыкли ко мне. Они выбежали в холл и стали демонстрировать радость.

– Да вы прямо умники, – восхитилась я.

Поня посмотрел на меня, я засмеялась.

– Да ты умеешь улыбаться!

Котенок принялся тереться о мои ноги и урчать.

– Сейчас поужинаете, – пообещала я, открывая банку, – потом позвоню Татьяне, пора вам и домой отправляться, небось соскучились по своей хозяйке.

Не успели зверушки кинуться к своим мискам, как раздался звонок в дверь. Я поспешила в холл и открыла дверь, на пороге стояла Римма Павловна, она тут же начала вещать:

– Спасибо, солнышко вы наше! Танечка мне все рассказала! Благодаря вам мы избавлены от налога. Душенька! Так хочется вас облобызать.

Я терпеть не могу, когда меня обнимают посторонние люди, от их поцелуев передергиваюсь, всеми силами пытаюсь от них увернуться. Но иногда избежать близкого контакта невозможно. И тогда я быстро касаюсь своей щекой щеки назойливого человека. Этакая имитация поцелуя. Нормальные люди бывают вполне довольны. Но встречаются и другие.

Сытина, раскрыв объятия, надвинулась на меня, притянула к себе. Я быстренько коснулась ее лица своей щекой, хотела отпрянуть, но не успела. Римма что есть сил стиснула меня, потом влепила мне смачный слюнявый поцелуй… Один, второй, третий – и наконец отпустила.

– Душа моя! Обожаю, – выкрикнула она.

– Заберете кандибоберов? – пропищала я.

– Конечно, – заверила соседка и без приглашения пошла по коридору.

Я схватила шарф с консоли, быстро вытерла лицо и двинулась за Сытиной, а та уже причитала в ванной:

– Ах вы мои котики! Чмок-чмок, заиньки! Чудесно выглядите. О! Все съели! Аппетит напал? Обычно кормушки хватает на неделю. А сейчас быстренько все схрумкали. А-а-а-а!

Я влетела в санузел.

– Что случилось?

Римма перестала кричать и показала пальцем в ванну.

– Я сняла крышу, хотела полюбоваться на своих деток. А там!..

– Полный порядок, – сказала я. – Если кандибоберы показались вам другими, чем раньше, то они просто безумно скучали по хозяйке, говорили: «Ах, ну когда же, когда же мы снова отправимся к мамочке любимой?»

– Душенька! – взвизгнула Сытина. – Вы сотворили чудо.

Я осеклась. Чудо? Какое?

Римма Павловна прижала руки к груди.

– Кандибоберов я покупаю в деревне у заводчицы. И всегда беру только мальчиков. Не хочу приплода, не справлюсь с кандибоберскими родами. И никогда они не размножались. Да и как им совершить это при отсутствии девочек? Понимаете?

– М-м-м, – пробормотала я, – без девочек никак.

– Конечно! – завопила Сытина. – А у вас они расплодились! Стая увеличилась вдвое.