Биография голода. Любовный саботаж

Некоторые страны действуют на вас как наркотик. Китай – именно такая страна. Он непостижимым образом вызывает чувство превосходства не только у тех людей, которые там побывали, но и у всех, кто о нем рассказывает.

Чувство превосходства побуждает к творчеству. Отсюда и огромное количество книг о Китае. Подобно стране, о которой они написаны, книги эти либо очень хороши (Лейс, Сегален [19] , Клодель), либо из рук вон плохи.

Я тоже не стала исключением из правила.

Китай чрезвычайно возвысил меня в собственных глазах.

Но у меня есть оправдание, к которому мало кто из заурядных поклонников Китая может прибегнуть: мне было пять лет, когда я приехала в страну, и восемь, когда я ее покинула.

Очень хорошо помню тот день, когда узнала, что поеду в Китай. Мне едва исполнилось пять, но я уже поняла главное – мне будет чем похвастаться.

У этого правила нет исключений: даже самые ярые хулители Китая, если им предстоит туда отправиться, чувствуют себя так, будто их ждет посвящение в рыцари.

Ничто не придает такого веса человеку, как непринужденно брошенные слова «я был в Китае». И даже сегодня, если я чувствую, что кто-то недостаточно мной восхищается, то посреди разговора небрежно вставляю: «Когда я жила в Пекине…»

В этом действительно есть нечто особенное, потому что, в конце концов, я могла бы с тем же успехом сказать «когда я жила в Лаосе», что куда более экзотично само по себе. Но не так шикарно. Китай – это классика, абсолют, «Шанель № 5».

Не все объясняется снобизмом. Власть живущих в нашем воображении образов огромна и непобедима. Путешественник, приезжающий в Китай без хорошей дозы иллюзий, не увидит здесь ничего, кроме кошмара.

У моей матери всегда был самый легкий в мире характер. В тот вечер, когда мы прибыли в Пекин, его уродство поразило ее до слез. А ведь она никогда не плачет.

Конечно, были еще Запретный город, Храм Неба, Ароматные горы, Великая стена, могилы эпохи Мин [20] . Но это по воскресеньям.

В остальные дни недели были грязь, безнадежность, бетонированное пространство, дипломатическое гетто и постоянный надзор – все те достижения, в которых китайцы не знают себе равных.

Ни одна страна не ослепляет до такой степени. Люди, покидающие ее, рассказывают лишь о ее великолепии. Сами того не желая, они забывают о всепроникающем убожестве, которого не могли не заметить. Странное дело. Китайская республика похожа на ловкую куртизанку, которой удается заставить своих любовников забыть о ее бесчисленных физических недостатках, даже не скрывая их, и привязать к себе своих возлюбленных еще крепче.