Биография голубоглазого йогина

Мы пришли на самую древнюю жертвенную площадку на земле, имеющую аналогию в наших собственных телах. Таким священным местом был третий глаз, по достижению которого становилось понятно, что мы не являемся телами и что пять элементов, из которых берут начало пять органов чувств, больше не будут служить нам источником беспокойства и привязывать нас к физическим телам. Мы собирались оставить подобную привязанность позади так же, как в свое время оставили родные дома ради странствий, приведших нас в итоге в сан-гам. Путь внутренних странствий ведет садху дальше, от третьего глаза к Великой Пустоте, а внешнее путешествие продолжается на север, от сангама к истоку Ганги.

Работа цирюльников была завершена. Лишенные волос головы превратили нас в детей, ждущих своего последнего рождения. Каждому из нас дали грубую глиняную чашку, чтобы мы наполнили ее Нектаром Бессмертия, и палку в качестве посоха для ходьбы и символа Дороги на Север. Когда солнце село за горизонт, мы вернулись обратно в акхару. Вокруг храма Даттатрейи оградили веревками священное пространство, в каждом углу которого горело по погребальному костру.

Это были наши похороны, ведь инициация в саньясины это последнее отречение, после которого навсегда заканчивается жизнь в обычном мире.

Я догадался, что ночь будет долгой, и потому постарался сесть поближе к огню. Каждому из нас раздали семена горчицы, кунжута и другие подношения огню. Бросая семена в огонь, я вдруг понял, что также всепоглощающий пламень знаний сжигает дотла окалину неведения.

Время шло, горящие дрова стреляли время от времени не хуже шутих, громкое песнопение сменилось молчаливой молитвой и тихими монотонными мантрами. Я закрыл глаза, повторяя про себя гуру-мантру, используя ее как лодку, способную добраться до Другого Берега. Ачарья, высший духовный авторитет акхары, стал обходить инициируемых, начав с самого дальнего угла мархи, и шептать мантры в их уши. Пандит Шеш Нараян выполнял в это время хаван. Внезапно двое баба схватили меня за руки, нарушив мою сосредоточенность.

— Что происходит? — спросил я. Они пробормотали какие-то объяснения, но я не понял ничего кроме слова "ангрез", иностранец.

Я попытался сопротивляться, звал своих новых гуру-бхаев, объяснял, что у меня есть парча, что моего гуру зовут Хари Пури Баба, что я живу в палатке сразу за палаткой Шри Маханта, но они ничего не желали слушать. Тогда я решил, что они меня просто не поняли из-за чудовищного акцента, но я ошибался.

Спустя какое-то время Бхайрон Пури вернулся к дхуни Хари Пури и вызвал моего гуру на дебаты в присутствии всей акхары. Подобный спор был не интеллектуальным занятием, а, скорее, способом показать свою силу: силу голоса, силу тела и силу энергий. Тантрик желал созвать собрание сейчас же, не откладывая дела в долгий ящик.

— Ты хочешь устроить мне бой на потеху собравшейся публике? — спросил Хари Пури. — Чего ты добиваешься? А, я знаю чего: гади, трона, на который ты никогда не сядешь. Уджайн при надлежит не тебе, а тем великим, кто отказался от своего тела. Нет, пусть тебе буду противостоять не я, а сам Даттатрейя Махарадж!

Присутствующие при этих словах утверждали позже, что услышали звук взрыва, запахло жженой серой и появился желтый дым, столбом поднимающийся над Бхайроном Пури. Его глаза покраснели, с тела градом лил пот. Рагунатх Пури подошел к нему и пригласил присесть и выпыть чаю, но Бхайрон Пури толкнул миротворца так, что тот упал на землю. При виде этого Амар Пури и трое других баба вскочили на ноги. Хари Пури стал умолять их успокоиться.

— Ты немедленно вышвырнешь своего англичанина из санскара, или же я разделаюсь с тобой! — заорал большой садху.

— Я не выгоню Рам Пури из санскара! — сказал Хари Пури, и Бхайрон Пури вылетел вон, сопровождаемый двумя своими прихвостнями.

— Брат, ты сделал большую ошибку, — сказал Амар Пури. — Лучше было бы Рам Пури получить инициацию на следующем санскаре в Хардваре. В конце концов, что такое пара лет? — спросил он.

— Ты не понимаешь, — сказал Хари Пури. -Дело вовсе не в молодом иностранце. Браирон Пури искал способа напасть на меня с тех самых пор, как Гокарн Пури стал пиром. Я — легкая цель. Но пути назад нет, потому что я уже выполнил Бригу Тантру. Если я сейчас отзову Рам Пури, мы потеряем все.

— Тогда нам надо готовиться к битве, — сказал Амар Пури.

— Я не буду ничего делать, потому что не собираюсь сопротивляться, — ответил Хари Пури.

— Боюсь, ты не понимаешь, — сказал Амар Пури. — Бхайрон Пури вовсе не в игрушки с тобой играет. Он один из немногих живущих сейчас тантриков, которые знают, как убивать.

— Большинство из нас провело жизнь, практикуя обеты отречения от привязанностей и распространяя гармонию и мир, в то время как этот тантрик учился разрушать прану. И я должен преклоняться перед подобной силой? — спросил Хари Пури. — Нет, я буду жить так, как жил, и не собираюсь делать ничего сверх этого!