Биография отца Бешеного

Мы сфотографировались, и больше я его никогда не видел живым… Но в моей памяти этот человек останется добрым, заботливым и талантливым Режиссером и Актером…

Но тогда… Ролан Анатольевич решил: пока будет идти судебное разбирательство, Центр продолжит работу над фильмом, и пригласил другого режиссера.

Ни Аристов, ни Шлыков не знали, что я, наученный горьким опытом первого сценария (в нем пришлось переписывать один из интереснейших эпизодов до начала съемок: кто-то, прочитав мой сценарий, быстренько вставил этот эпизод в свой фильм и заявил, что сам его придумал), сделал так: начав писать «Тридцатого уничтожить!», составил подробный синопсис, отнес его на почту, где попросил запечатать сургучом, и послал по своему адресу. Пришел этот пакет ценным письмом, и на нем стоит официальная дата отправки. Когда меня вызвали к судье, я рассказал ей об этом.

В тот день Шлыков не явился: избегал встречи со мною нос к носу. А потом ему стало известно о моей предусмотрительности, и он так и не явился в суд вообще. А потом, может, опасаясь чего-то, уехал в Америку, где и остался, слезно взывая ко всем — прислать ему копии фильмов, где он снимался…

Я ругал себя на чем свет стоит: надо же так крупно ошибиться в человеке?

Володя Ильин, узнав, что я ушел из Центра Быкова, вдруг предложил себя в качестве продюсера фильма. Других предложений у меня не было, и я согласился. В то время Володя был президентом фирмы ТАМП и одним из соучредителей Центра Михаила Чехова. В те дни громкие должности, внушительные визитки, иностранные шмотки и тому подобные аксессуары вызывали чувство определенного доверия. Не говоря уже и о том, что Володя был партнером ассоциации автокаскадеров «СКИФЫ», что было положительным фактором для съемок моего фильма.

Был у меня забавный случай. Президентом «СКИФОВ» оказался Олег Быков, мой приятель из омского детства. Когда Володя нас знакомил, мы застыли на мгновение и едва не в один голос воскликнули:

— Олег?!

— Виктор?!

Так мы начали совместную работу над фильмом, и Быков стал сопродюсером вместе с Ильиным. Стоит упомянуть, что вместе со мной из Центра Ролана Быкова ушли и некоторые члены группы, те, кто поверил в меня, среди них была Мила Черкасская, которую я взял к себе вторым режиссером, то есть «начальником штаба». У нее был хорошо подвешен язык: могла уболтать любого; она обладала темпераментом и организаторскими способностями, что крайне важно для «начальника штаба». Нашли мы и очень талантливого оператора, Володю Кононенко, который к тому же писал прекрасную музыку.

Вокруг меня сплотились в хорошем смысле полубезумные таланты, в чьих головах роились такие прожекты, что просто дух захватывало. На главную роль был намечен Володя Ильин. Правда, позднее я пришел к выводу, что нельзя иметь продюсера, претендующего на звание творца. У Володи такая увлекающаяся натура и такой дар убеждения, что, послушав его минут пять, твердо веришь, что завтра весь Голливуд будет у твоих ног умолять взять для твоей картины все, что пожелаешь.

Мы выехали в Ялту, чтобы там, нежась под лучами южного солнца, «дорабатывать» мой сценарий, «все улучшая и улучшая» его. Около трех месяцев длилась работа «в тяжелом ритме»: с утра и часов до шести вечера — пляж, в семь часов — обильный ужин в ресторане, а часов в одиннадцать садились на пару часов за «улучшение» сценария. Распорядок изредка нарушался поездками по Ялте с целью «выбора натуры для съемок».

Все больше и больше я нервничал от бездеятельности и однажды вызвал Володю на откровенный разговор. И он на голубом глазу уверил меня, что на днях я могу поехать в Казахстан, чтобы определиться с местом, где будет строиться основной комплекс для съемок.

Чтобы облегчить работу в «чужом монастыре», Володя взял в партнеры коммерческое кинообъединение с «Казахфильма» под претенциозным названием «Катарсис». Володя заверил, что сценарий им очень понравился и они уже спроектировали на бумаге наш комплекс декораций, который нужно только утвердить, чтобы они приступили к строительству. Летим в Алма-Ату. Нас встречают с восточной помпезностью, несколько дней возят по ресторанам, между делом показывая чертежи и рисунки будущего комплекса. Я не выдержал и заставил дать мне машину поездить по области и выбрать место для строительства. Какой же я был наивный! Похоже, только мне одному хотелось снимать этот фильм.