Биография отца Бешеного

Тут вспоминаю: незадолго до ареста я переправил маме свою рукопись, чтобы услышать ее мнение: я очень часто проверяю свои произведения на маме. Срочно еду в Омск взять кое-что из вещей, а заодно проверить, сохранилась ли рукопись. Ура! Сохранилась! Возвращаюсь в Москву и усаживаюсь за переделку романа. Пройдя ад советского "правосудия" и после него перечитав рукопись, понял, насколько был наивен до отсидки: в первозданном виде я уже не мог отдавать ее в издательство. Когда поставил последнюю точку в переработанном романе, показалось, с моих плеч упал такой тяжелый груз, что вот-вот воспарю от легкости в душе.

Забыл сказать, что, вернувшись из Омска, нахожу в комнате свою хозяйку Анну. Оказалось, к приятельнице, у которой она жила, приехали родственники и пришлось вернуться к себе. Видно, на моем лице была написана такая растерянность, что Анна тут же заметила:

- Если вас устроит раскладушка, то оставайтесь, пока не получите свою комнату...

Меня вполне устроила раскладушка в сочетании с возможностью писать, писать, писать...

В день, когда я завершил роман, Анна принесла бутылочку вина, накрыла стол, и мы отметили это событие. Эмоции мои хлынули через край - Анна возражать не стала, и утром мы проснулись в одной кровати. Немного помучившись угрызениями совести, что все произошло не по любви, а ради бытового уюта, что, в сущности, подло, принялся размышлять...

Вот Анечка... Внимательная, заботливая и чувства вроде ко мне испытывает. Что, если попробовать еще раз? Никто же не торопит меня в загс. Вероятно, последний аргумент перевесил: мы стали жить вместе.

А спустя некоторое время нашелся наконец удачный вариант, и я получил комнату в двухкомнатной квартире. Соседи - семья из трех человек: муж с женой и сын. Теперь вся энергия пошла на поиски издателя. Не сосчитать, сколько, прочитав мою рукопись, тут же заключали со мною договор, некоторые даже выплачивали аванс, однако когда приходило время печати, то не оказывалось бумаги, то денег, то еще по какой-то нелепой причине мне возвращали рукопись, а я - аванс.

Один издатель откровенно сказал мне, что мой роман вряд ли кто-то осмелится издать: он слишком острый даже для восемьдесят девятого года. Мои нервы были на пределе, когда случайно рядом с домом встречаю старого знакомого еще со времен работы на телевидении. Драматург Оскар Никич, автор сценария фильма "Дубровский", жил в соседнем доме.

Разговорились. Оскар посочувствовал моим испытаниям. Узнав, что мыкаюсь с рукописью, попросил почитать. Дал без особых надежд. Через пару дней Оскар звонит и предлагает встретиться. Мухой лечу к нему. Роман ему очень понравился, но и он выразил сомнение, что такое кто-то рискнет издать. И вдруг говорит:

- Послушай, Виктор, а почему бы тебе не написать по нему киносценарий?

- Думаешь, его легче протолкнуть?

- Легче не легче, но в твоем романе столько отличного кино, что кто-то наверняка это разглядит.

- Твоими устами да мед пить... - вздохнул я и воскликнул: - Смогу ли я написать сценарий полнометражного художественного фильма?

- Во-первых, твой роман уже написан по-киношному и тебе нужно лишь отсечь лишнее, во-вторых, для чего существуют друзья?

Оскар Никич для меня настоящий мэтр драматургии, и я считаю его своим "крестным отцом" в кино. Он научил меня быть к себе - писателю - беспощадным и резать по живому, отсекая многие удачные эпизоды во имя главной цели. Низкий поклон тебе, дорогой мой Оскар!

Сценарий был готов, одобрен Оскаром, и я понес его на "Мосфильм", где, прочитав его, сказали: сценарий действительно хорош, но денег у них нет. Снова я в поисках, на этот раз продюсера. Бедные мои ноги! Десятки километров они покрыли, посещая то один офис, то другой - все безрезультатно! Снова я начал впадать в депрессию. А тут еще сюрприз: Анечка забеременела. Сама в шоке, поскольку считала, что не может иметь детей и давно с этим смирилась.

Подумали об аборте, но врачи объявили, если Анна хочет иметь ребенка, то это ее последний шанс. Разве мог я лишить ее материнства? Несмотря на сомнительность материального благополучия и не самые благоприятные для младенца жилищные условия, решили рожать. Какое чудо родилось у нас! Незадолго до родов погиб родной брат Ани, и она захотела, чтобы сын был назван в его честь - Сергеем. Я не возражал, решив, что он назван в честь моего первого друга детства.

Бедная Аня! Тот год принес ей не только гибель брата, но и смерть отца. Она стала раздражительной, нетерпимой, придирчивой. Трудно сказать, эта ли двойная утрата сделала ее такой или я, живя в мире своих героев, просто не замечал ее характер. Я пытался оправдать ее поведение трагическими обстоятельствами. К нам приехала моя мама, помочь по хозяйству. Она - добрый, нежный, отзывчивый и очень внимательный человек. Обидеть ее все равно что обидеть ангела. Я так говорю не потому, что она моя мать, а потому, что это мнение всех окружающих. Но Аня ее так обидела, что мама, обливаясь слезами, быстро собралась и уехала.