Биология трансцендентного

Даже под прикрытием рекламы, книг и школьного обучения государственная религия продолжает поддерживать свои обвинения, утверждая, что человек несет бремя вины из-за его несовершенства, непричастности и отделения от веры, а также из-за отлучения от Бога. В силу этой концепции, распространение культуры — это самовосполняющийся процесс автоматического внедрения убежденности в грехе на клеточном уровне.

При этом не имеет никакого значения, принадлежит ли человек к какой-либо церкви и имеет ли он религиозные убеждения. Христианское обличение греха является частью нашей культуры и чем незаметнее её присутствие, тем мощнее её воздействие. Культура лежит в основе всего законодательного и юридического производства, она убеждает нас в необходимости права и судопроизводства, ибо без них общество впадет в неистовство. Также она стремится убедить нас в необходимости суровых запретов, без которых якобы дети станут неуправляемыми.

Предположение, что человек ни в чем не повинен, что дети такие, как они есть, совершенны, и что они не встанут на путь насилия и убийства, не ощущая вездесущих длинных рук закона; и с другой стороны, что потребности человека будут удовлетворены благожелательной природой, а также что это, по всей видимости, и было позицией Иисуса, может быть воспринято как самая большая ересь наших дней. Как говорилось в шестой и седьмой главах, отрицание обличения в грехе подрывает основы современной культуры, её церкви и учения. Так что надо бы назвать ложью главную убежденность культуры в том, что без окультуривания человечество обратится в чудовищ, примитивных и опасных. Но это считалось бы главной ересью, как в наш век, так и в любой другой.

Святой Фома Аквинский, великий отец церкви периода позднего средневековья, написал пламенный дискурс о ереси, в котором обосновал причины необходимости сжигания еретиков и тем самым благословил страшную вакханалию охоты на ведьм. В самом деле, английские историки подсчитали, что за несколько веков после того, как Святой Фома сделал свое заявление, было казнено от 9 до 11 миллионов женщин и лишь незначительное число мужчин. По словам Уилла Дюрана, история, по большей части, выдумка, но есть доказательство большого количества убийств, случившихся в течение тех веков, и того, что в основном жертвами убийств были женщины.

В силу их природы женщины как-то автоматически считаются еретичками или бунтарями против правящей структуры мужской власти, в рамках которой интеллект и способ интерпретации возведены в абсолют. Присутствие сильной женщины всегда воспринималось как вызов, который должен возмутить любого мужчину, особенно открыто объявившего о данном им обете безбрачия, и потому считающегося невосприимчивым к искушениям плоти. Сочетание насилия, власти и похоти — явление, отнюдь не новое.

Некоторые из наиболее трагичных и потрясающих драм в истории произошли именно из-за сочетания этих факторов и последовавших за ним сражений. Мне вспоминается мученичество бегинки Маргерит Порет, сожженной на костре в Париже в 1310 году. Вопреки всем попыткам инквизиции стереть все свидетельства её существования, сохранилось небольшое, написанное ею сокровище — "Зеркало простых душ". Суждения спокойного, сильного характера во время её длительного заточения и ужасающая экзекуция являются отражением Креста на всем её пути.

И снова возникает простая фраза "И по плодам их узнаете их" — та, с которой не может смириться ни одна система власти, и даже сам институт христианства. Ведь один единственный сожженный еретик или утопленная старуха ломает карточный домик религии, протестантской или католической. И где в истории можно отыскать равного лукавому женоненавистнику Джону Кальвину? Шествуя от деревни к деревне, со своей маленькой, но хорошо вооруженной армией протестантов-инквизиторов, Кальвин находил ведьм среди католичек, и его грубая, варварская жестокость не имела себе равных.

Кальвин одолел сельских фермеров с их вилами, которыми они пытались защитить своих женщин. Он заставлял крестьянок раздеваться и искал на их теле какой-либо след постыдной "дьявольской отметины". (Под пуританским фанатизмом вполне мог скрываться обычный вуайеризм.) Топя и сжигая женщин, иногда большими группами, он шествовал, проповедуя свое евангелие предназначения, греха и смерти. (А в наши дни Кальвин почитается как основатель пресвитерианской церкви; в моем детстве это была церковь для бизнесменов, возможно потому, что определяла их земное благополучие, как дарованное Господом.)