Бирма: Земля и люди

Кипит (пестрое человеческое море, а люди все идут и идут, с детьми, целыми семьями. Пробираюсь сквозь толпу и попадаю в центр празднества.

Народные гулянья в День единства Бирманского союза

На огромном поле Чайкасана соревнуются гимнасты, борцы. Шагает, перестраиваясь на ходу, сводный духовой оркестр. Любители играют в чинлоун — игру, напоминающую волейбол в кругу. Только мяч не резиновый, а плетенный из ротанга, и отбивают его не руками, а ногами. Неподалеку состязаются острословы: слышны взрывы смеха — бирманцы умеют ценить меткое словечко. Несколько смельчаков вручную раскручивают «чертово колесо», на ходу соскакивая на землю. И несется оно без руля и ветрил, только слышно, как визжит от восторга и страха детвора в подвешенных корзинах. Смешит публику забавная обезьянка: по приказу хозяина она принимает позу Наполеона, важно скрестив передние лапы, потом делает сальто и с медной кружкой обходит зрителей.

Но какой же праздник без фокусников! Прохожу мимо брезентового шатра. Афиша на нем точь-в-точь с Нижегородской дореволюционной ярмарки: усатый силач с лентой через плечо играючи поднимает стопудовую гирю; загадочно улыбается женщина-паук. Здесь за сходную плату вам покажут всякие чудеса.

Можно прокатиться на гондоле. Полюбоваться редким сортом орхидей в стеклянном гроте. Промчаться с ветерком по узкоколейке. И даже купить лотерейный билет. Рядом, не веря в лотерейное счастье, зарабатывает свой хлеб дедовским способом заклинатель змей: он отрешенно дует в свирель, и над корзиной поднимается плоская голова кобры с очковой меткой на затылке.

Шумят ночные базары. Здесь и там разложены на земле, нехитрые товары — зонтики, утюги, посуда. Идет бойкая продажа.

По аппетитным запахам чувствую близость «гастрономического» района. Рестораны очень просты: стол, стулья, а то и просто пара перевернутых бочек, освещенных светом лучины или керосиновой лампы.

Шипит масло в больших плоских сковородах. Жарят пирожки, бананы. Ловко орудуя вилкой, повара, они же продавцы, перебрасывают длинные нити лапши в миски, сдабривают их специями — и блюдо готово. А главное — вам подадут рис. Рассыпчатый, зерно, к зерну, ароматный, политый острым соусом нгапи. Обычно рис варят пресным, без соли и масла. А потом добавляют мясную или рыбную приправу. Любят здесь рис, варенный в рыбном бульоне.

Однако вернемся в ночной ресторан. Вижу, как нерешительно подошли и сели за стол два юных монаха. Закон разрешает им есть только до двенадцати часов дня, но у молодых желудков свои законы. Неужели преступят черту? Ничуть не бывало. Привычно запахнув оранжевые тоги, юноши взяли кувшин с обыкновенной водой, неторопливо выпили, явно наслаждаясь процессом, и ушли, поблагодарив хозяина. Необременительна вечерняя трапеза монаха. А вокруг едят вкусно, с аппетитом, кормят детей, веселятся — праздник!

Посланцы народности нага

Много занятного кругом. Но самое интересное — в павильонах выставки свершений страны. В ее экспонатах— достижения и надежды Бирмы, ее сегодня и завтра.

Мой добровольный гид — двадцатитрехлетний бирманец У Чо Сун. У него открытое, доброе лицо, одет в синюю форму, на фуражке — кокарда пожарника. Он прекрасно говорит по-английски. Спрашиваю, где он выучился языку.

— В университете. Я окончил химический факультет. — У Чо Сун смущенно улыбнулся и, помолчав минуту, добавил: — Вас удивляет моя форма? Видите ли, пока не всем выпускникам удается сразу найти работу по специальности. Но я убежден: пожарное дело — для меня временное занятие.

У Чо Сун ведет меня в павильон прикладного искусства. Переступив порог, мы оказались в волшебном мире, где явь и сон — вместе, где реальность продолжена выдумкой. Здесь выставлена и древняя лаковая миниатюра, ведущая родословную из Пагана, и современная посуда из цветного стекла.

Таращат глаза настенные маски драконов. Светятся радугой резные тарелки из перламутра, шкатулки в серебряной оправе. Часами можно смотреть на шелковые ткани ручной работы (ламе) с золотым и серебряным шитьем. Когда-то из этой ткани шили одежды королям, теперь в нее облачают танцоров.

Бирманское прикладное искусство народно в истинном значении слова: оно делается руками народа и адресовано народу. В редком, даже самом бедном доме не найдется керамической посуды, деревянной статуэтки или плетенки из бамбука. Простые, доступные материалы— тростник, тыква, глина — под руками мастеров превращаются в полные очарования вещи:, чаши, ковшики, игрушки.

Самоотверженно, от листьев до корней, служит издавна людям кокосовая пальма — дерево жизни. Она кормит, поит, согревает. Сок ее плодов утоляет жажду, из мякоти добывают ценную копру, стволы становятся стенами жилищ, водопроводными трубами, листьями кроют крыши.