"Бис" для суфлёра (СИ)

Слёзы смешались с кровью. Чьи-то сильные руки — Адама или Беркса — поднимали её с пола. Оттолкнув их от себя, она доползла до дяди, чтобы прикоснуться к его холодной руке.

***

Он пришел в дом, который они снимали, когда стрелки часов перевалили за двенадцать ночи. Долохов, увидев его, подскочил.

— Где тебя носит?! — облегчённо воскликнул он. — Где Гермиона?

— Я не знаю, — холодно сказал Том, полностью закрывая сознание, — кажется, в Британии.

Долохов моргнул.

— Мы пробудем здесь ещё один день, а потом трангрессируем в Энонтекиё. И от туда домой, — сказал он, удаляясь в свою комнату.

***

Спустя двое суток, они перенеслись порталом прямо в поместье Риддла. Их уже ждал Абраксас.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Том тоном, настолько холодным, что можно было обжечься.

— Том, — он протянул ему пророк, — прочти.

Сцепив зубы так, что заиграли желваки, Риддл выхватил газету из его рук. И его колени подкосились.

Некролог Гектору.

— Блять.

— Гермиона в больнице, — сказал Абраксас; Риддл вскинул взгляд; Антонин выхватил газету из его рук. — Эмис сказала мне. С ней связался Гиппократ. Она расщепилась, когда трансгрессировала. Им нужны зелья, мощные зелья, но никто не имеет доступа к их поместью…

— Она в Мунго? — рыкнул Том, заставляя себя подняться.

— Нет, — покачал головой Абраксас и протянул пергамент с координатами. — Здесь. Ты увидишь больницу.

— Это магловский Лондон? — скривился Том.

— Да, — кивнул Малфой.

Не тратя времени на разговоры, Риддл камином переместился в поместье Грейнджеров. Он ворвался в лабораторию, молясь, чтобы нашлись неубранные зелья, но, как назло, здесь был идеальный порядок.

Решив рискнуть, он разрезал ладонь и приложил её к двери тайника.

Она открылась.

Не веря своему счастью, Риддл принялся сгребать всё, что могло помочь при расщеплении, попутно проклиная неумелых зельеваров Мунго. Закрыв за собой, он вновь переместился в своё поместье, а потом трансгрессировал по данным координатам и понёсся в сторону здания магловской клиники.

— Мисс Грейнджер, — рыкнул он на девчонку, стоящую за стойкой администрации. — В какой она палате?

— В-ваше имя и кем вы ей приходитесь? — пискнула девушка.

— Быстро! — рявкнул Риддл.

— Я-я не могу пропустить вас, — заикаясь, сказала она.

— Том Риддл, супруг, — бросил он, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. — А теперь номер палаты, живо!

— Триста двадцать два, это третий этаж… — бросила она ему вдогонку, но Риддл плевать хотел на её блеяния.

Спустя пару минут он оказался в палате.

И увидел Сметвика.

— Мистер Гонт? — удивлённо протянул маг.

— Зелья, — Риддл принялся доставать из карманов мантии разноцветные флакончики.

Гиппократ молча кивнул, перебирая то, что принёс Том.

Он вливал их в Гермиону одно за другим, покачивая головой.

— Жаль, что вы не смогли принести их раньше, — посетовал Гиппократ.

— Я был в Финляндии, — словно оправдываясь, сказал Риддл. — И она тоже.

— О, это многое объясняет, — кивнул Гиппократ. — Вы останетесь с ней? Она придёт в себя не скоро, но ей лучше не оставаться одной, Гектор он…

— Я успел увидеть газету, — сухо бросил Том.

Сметвик кивнул и удалился, оставляя пару наедине.

Видя её, снова при смерти, Риддл со вздохом признал, что всё, что он успел надумать за эти два дня в разлуке — пустое.

Он убеждал себя, что ненавидит её, что она его предала, собрав его крестражи за его спиной… Но сейчас его чувства были будто приглушёнными. На каждое обвинение он сам же находил оправдание. Раз за разом анализировал её слова и поступки. Старался поставить себя на её место. И не понимал только одного — зная, что он превратится в какого-то полупитона в будущем, почему она просто не убила его и не уничтожила крестражи? Он решительно этого не понимал, ведь он так бы и поступил. Однозначно.

Гермиона же, несмотря на то, что делала за его спиной, сохранила ему жизнь, и, более того, искала способ вернуть ему душу.

Выходит, она получила не только его сердце — в этом он себе признался, — но и его душу.

— Мистер Риддл, — заглянул Сметвик, — забыл сказать, с плодом всё в порядке.

— С плодом? — прохрипел Риддл, не понимая о чём речь.

— Да, — кивнул Сметвик. — Всего две-три недели, — добавил он, будто это всё объясняло — это ничерта не объясняло. — Ей повезло. Случись расщепление на более позднем сроке, она потеряла бы ребёнка.

И он ушёл.

А Риддл остался сидеть, уставившись в одну точку в стене.

Ребёнок.

Мерлин.

Его ребёнок.

Он чуть не потерял и её, и ребёнка.

Своего ребёнка.

***

Риддл ходил в больницу каждый день. Он сидел рядом с Гермионой с восьми утра до восьми вечера, пока его не выталкивал противный паренёк по имени Адам, который имел наглость предложить ему обратиться к психологу. Том сдержался, чтобы не проклясть его в тот момент.

Грейнджер упорно отказывалась прийти в себя. Физические повреждения в совокупности с моральным потрясением оказались слишком сильны.

Том разминал её мышцы, не подпуская к ней никого. Пришлось научиться.

Наведывались и Антонин с Эйлин, у которой уже заметно округлился животик, и Абраксас с Люциусом, и подруги Гермионы. Даже Черри удалось попасть в палату.

Гермиона не приходила в себя.

***