Бисцион. Часть первая

Как только двери распахнулись, то в нос ударил запах гниющих тел, смрада и зловоний. Тут же резко сдавило грудь, тошнота подступила к горлу, и Диана испугалась, что не сможет вдохнуть. Но Томмасо пришел ей на помощь- его руки стали опорой, а голос привел в чувства:

— Дышите маленькими глотками. Маленькими глотками. Слышите меня? Начинайте с маленьких.

Она послушала его, вдохнула, и ее чуть не стошнило прямо на пол. Но она старалась смотреть вверх, а потом закрыла глаза и попыталась выравнивать дыхание. Вроде начало получаться, шаг за шагом, маленькими глотками, тошнота отступала, а дыхание нормализовалось. Конечно пахнуть меньше не стало, просто она стала привыкать.

Женщине было проще, она приложила к носу платок и жалобно смотрела на Ее Светлость, думая над тем, что теперь ее казнят. Герцог если узнает, то казнит даже не задумавшись. О, зачем она пошла на поводу у герцогини?

Но к счастью, Диана отошла быстро и рукой указала на дорогу дальше.

— Дальше будет хуже, — прокомментировал шёпотом Томмасо, — главное ни на ком не задерживайте взгляда. Не рассматривайте раны, не смотрите им в глаза, и тем более, не слушайте их жалобный стон.

Диана кивнула, хотя была уже не уверена:

— В таком случае, мне следовало родиться слепой и глухой.

Она не могла не дышать, она не могла не смотреть на всех тех людей, которые перебинтованные сидели или лежали на кроватях. Их было много и здесь пахло еще отвратительнее, а взгляд сам искал за что зацепиться. Она случайному увидела картину, как монахиня развязала рану на ноге молодого мужчины, и оттуда гурьбой высыпались белые черви. Диана автоматически перевела взгляд под ноги, теперь казалось, что она идет по этим червям. Как только вернется в замок, то прикажет Марте принести воды и душистое мыло. Будет сидеть и тереть кожу, чтобы перебить запах смрада. Но вряд ли стереть память.

Женщина с криком кинулась к лежащему мужчине, крепко обняла его и впервые улыбнулась:

— Джакопо, я привела к тебе одного человека, — женщина погладила волосы мужа, но он с трудом повернул к ней голову.

Диана сразу поняла, что от боли он устал и вряд ли сейчас понимает, кто пришел его навестить. Но она уже здесь, значит, попытается спросить:

— Джакопо, — она подошла ближе, не побрезговала сесть на край его подстилки и взять за руку, — скажите, как обстановка в Форли? Мятеж подавлен? А герцог? Он не ранен?

Мужчина слегка приоткрыл глаза, но совсем слабо. Он точно не мог увидеть кто перед ним. Его губы были сухие, все в корках, Диана послала Томмасо за водой, явно этот мужчина хотел пить. За ним был ужасный уход.

— Я не могу за ним ухаживать, мне надо стоять на рынке, чтобы продавать игрушки, иначе моим детям нечего будет есть, — как прочитала ее мысли женщина, и Диана поняла, что даже не знает ее имя. Но сейчас было не до имени, она вновь перевела взгляд на Джакопо в надежде, что он хоть что-нибудь скажет. Но он не мог.

Слабая речь пришла после того, как Томмасо принес воды, и его жена напоила его. Голос хоть и тихий, безжизненный, но вернулся.

— У нас больше людей, наш герцог побеждает. Его ранили, но это царапина для Его Светлости, он так же продолжает подавлять мятеж, изгонять Людовико Ализоди, люди которого слабы и неопытны. Рыцарей Медичи нет, а значит, мятеж будет подавлен, Висконти сместит Ализоди.

— Ранен? Куда? — Не унималась Диана, она хотела задать много вопросов, — Он нашел мальчика, который является наследником Форли?

Мужчина уже закрыл глаза, проваливался в сон. На его лице исказилась гримаса ужаса и отвращения.

— Мальчик с матерью в Имоле…

— Имола- это территория Ализоди, а значит, Медичи! Мой муж же не пойдет в тот город? Он ранен! Куда?

Она пыталась задать столько вопросов, буквально выкрикивая их, но понимала, что все бессмысленно- мужчина угасал. Он так и не сказал про ранение, про Имолу, на которую, судя по всему, собрался наступать герцог.

Плечи Дианы поникли. Она только слышал слабый стон этого мужчины, тихий плачь его жены, ощущала гнилой запах от раны, которую наверняка сжирали черви и ничего не могла поделать.

— Томмасо, — она вспомнила про врача, который посещал ее, когда она вернулась с леса, — приведите сюда доктора Мондино Москатти. Срочно! Здесь умирают люди!

— Но Ваша Светлость…

— Это приказ. Если он будет упираться, скажите, что мне придется его повесить прямо на центральной площади за неоказание помощи больным.

Томмасо кивнул и быстрым шагом удалился. Он понимал одно, что чем быстрее приведет сюда этого доктора, тем быстрее вытащит герцогиню из этого места.

Пока Диана ждала врача, то наблюдала за остальными больными- их было много, многие стонали, просили пить. Эти голоса врезаются в память, вид сухих губ с наросшими корочками вбивается, как клинок, в сердце.

Она не выдержала, подошла к старой монахине, которая физически ничего не успевала и много не могла делать:

— Где у вас вода?