Бит Отель. Гинзберг, Берроуз и Корсо в Париже, 1957-1963

Хотя Билла не было в Париже, Аллен по-прежнему чувствовал, что он отвечает за его рукописи, и, несмотря на свое настороженное отношение к Брайону, быстро включился в работу по изданию новой книги Билла «Мягкая машина». Он перепечатывал и составлял главы из кусков одного длинного, не разбитого на главы текста. До того как появился Аллен, Брайон уже пытался, правда безуспешно, придать рукописи печатный вид, но тут приехал Аллен и с радостью стал помогать ему. Кстати, они вместе были неплохой командой. Брайон был рядом, когда создавалась книга, так что он знал содержание большинства страниц и соотношение отрывков друг с другом, а Аллен гораздо лучше разбирался в литературе и в деле издания и редактирования книг. Вместе они создали рукопись, с которой можно было работать. Брайон нарисовал обложку, а Аллен написал вступительную статью. Сделав все это, они отправили рукопись Морису Жиродиасу. В конце апреля они уже вносили правку и делали корректуру. Аллен писал своему другу Тэду Виленцу, хозяину книжного магазина на Восьмой улице в Нью-Йорке, что это «очень странная книга, в которой видно дальнейшее развитие автора». Однако Аллен не считал эту книгу сравнимой с «Голым ланчем», в основном потому, что не принимал «разрезки», которые, с его точки зрения, просто испортили неповторимый стиль Билла. Его сомнения видны из его вступления к книге, в котором он говорит, что ему кажется, что применять метод «разрезок» может только очень хороший писатель и использовать он должен только хороший материал. Он был твердо уверен в том, что автор должен резать только свои тексты:

«В своей работе Уильям Берроуз использовал как старые, так и новые материалы: агент Ли, Карл из страны Свободии, доктор Бенвей, Джонни Иен — Пушер Образов, голубые фильмы, the Meat Grotto, Terminal City и Cut City, службу Trak, улицы Мэнро и Brass & Copper, Permutated Sex и т. д. Он брал этот материал, резал и менял местами, переставлял, смешивал образы, пока не получал блестящий калейдоскоп, он открыл новое трехмерное измерение в воображении, где очень громко слышны тайные послания, скрывающиеся за ежедневными делами.

Берроуз применяет новые методы, которые пришли из живописи, и рассказал ему о них Брайон Гайсин — „разрезки“ и метатезы — это своеобразное развитие мозаичной структуры „Голого ланча“. Но эти методы бесполезны, если у автора „разрезок“ нет своего материала: в руках мастера метод „разрезок“ рождает шедевры неземной красоты, заставляющие вас чувствовать эоценную ностальгию. В этой книге запечатлен момент перевоплощения души человека, готовящейся покинуть землю».

Жиродиас выпустил «Мягкую машину» в июне 1961 г., и хотя Билла в городе не было, в книжном магазинчике Гаи Фроже состоялся банкет в честь ее выхода.

В апреле в отель приехал Жан-Жак Лебель, которого буквально распирало от жажды деятельности. Он сумел украсть копию легендарной записи Антонена Арто «Pour еn finir avec le jugement de Dieu». (Обычно название переводят как «Не слушать слова Господа» — сам Арто, как правило, произносил слово «господа» тише, чтобы показать свое презрение к массовой религии.) В 1947 г., незадолго до своей смерти, Арто заключил с госрадио Франции контракт, по которому он должен был написать для него аудиоспектакль. Продюсером стал Роджер Блин, а роли исполнили Мария Казарес и сам Арто. Спектакль Арто был настолько груб, неформатен и неполиткорректен, что запись запретили и впервые поставили только после революции 1968 г. Жан-Жак рассказывал, как ему удалось заполучить копию: «У меня была подружка, которая работала на Радио Франции, и мы пошли в архивы. Там был отдел, где хранились произведения, запрещенные к трансляции, но мы заполучили ключ и вторглись туда. Это была не магнитофонная запись, это была виниловая пластинка, все архивы Радио Франции хранились на больших пластинках». Подружка Жан-Жака сделала копию, и послушать ее в свою квартиру на Монмартре Жан-Жак позвал Аллена, Питера, Брайона, Гарольда Норса и еще нескольких человек.

«Мы пришли ко мне домой, а я понятия не имел, как пользоваться магнитофоном. Я одолжил старый немецкий „Грюндиг“, он был похож на чемодан, а все подписи под кнопками были сделаны на немецком, которого я не знал. Хотя мы все равно так укурились гашишем, что уже не понимали, зачем мы там все собрались. Мы сидели на полу, и тут Аллен сказал: „А чего мы ждем? Запускай!“ Я никогда не слышал эту запись, да и никто не слышал. Мы словно собирались слушать Рембо или Уолта Уитмена, представляете? Мы сейчас услышим настоящий голос великого Арто. Пришли Аллен, Питер, Грегори и Гарольд Норс» (по воспоминаниям Жан-Жака).