Битая грань

Сама вцепилась в плечи Саше, только о том и напоминая себе мысленно, чтоб рану не задеть. Секунда, а она его галстук распускает, расстегивает пуговицы на рубашке. Он извернулся, помогая поврежденную руку освободить. И пиджак давно на полу… В одних брюках стоит уже, ну и небольшая повязка на груди.

Оба за эту чертовски долгую неделю друг по другу изголодались! Теперь мало просто объятий и присутствия рядом!

— Не могу же я тебя без брачной ночи оставить, малышка, — словно и дальше подшучивает, поддевает всего лишь, спустил платье с одного плеча полностью…

— А себя? — поддела в ответ севшим шепотом с хрипотцой, и не думая уклоняться или отнекиваться.

Если Саша считает себя достаточно окрепшим… Ей совсем спорить не хотелось! Да и не порывался же ранее, видно, действительно, нормальное состояние. И они же не секс-марафон устраивают… Но так нуждалась в нем! Такая дикая, совершенно глубинная некая потребность слиться с самым близким и любимым мужчиной!.. И в нем такое же желание на грани с жаждой резонирует, чувствует по дрожи каждой мышцы под ее пальцами!

Катя и не заметила, как он ловко застежку на ее спине расстегнул до бедер, считай!

— Вот, а говорила, снимать сложно. Делов-то! — хохотнул Санек, развернув Катю к себе спиной и стащив всю ткань до бедер. Позволил платью тяжелыми складками упасть на пол, оставив ее в кружевном бюсте, номинальных трусиках и белых же чулках… — Офигеть! У меня сейчас так давление в башку бахнуло… Ко-о-о-т-е-на! Нельзя же быть такой дико сексуальной и при этом невинной и скромной с виду. От этого крышу рвет! — будто с дурашливым упреком, но дав ей прочувствовать всем телом, как его проняло.

Протянул ей руку, помогая переступить через атлас, развернул и крепко прижал к себе, так, что она бедрами в его пах вдавлена, и каждой клеточкой его возбужденный, эрегированный член ощущает. Оба соскучились, правда!

Непонятно, кто первый потянулся к губам другого, начали целоваться с какой-то исступленной страстью! Словно впервые, вновь ощутив привкус страха и той вероятности, что могли друг друга потерять, никогда не испытать уже этого, не быть вновь вместе…

— Сядь! — прошептала ему в рот, надавив на здоровое плечо, подтолкнула к дивану, который стоял рядом.

Хорошо, что в доме одни, Кирилл провел и не заходил, охрана тоже где-то в гостевом домике на территории… Хоть бы до спальни дошли, ей-богу, но у них же вечно все под влиянием порыва, не до планирования и создания атмосферы… Или, наоборот, всегда и везде и настроение есть, и атмосфера подходящая?! А, без разницы!

— Вот, не успела женой стать, и уже командуешь? — иронично усмехнулся Санек, но послушно рухнул на диван, потянув и Катю за собой, откинулся на спинку. — Я против матриархата, котена, предупреждаю сразу…

Она заливисто рассмеялась, с наигранной угрозой оперевшись одним коленом в диван между его бедер, нависнув над ним так, чтоб грудь то и дело задевала то губы, то щеки Саши. Дразнилась.

— А я и не претендую… разве что иногда в спальне, и чтоб для твоего удовольствия, — с искушением принялась вести ногтями по его груди вниз, чувствуя, как мышцы сжимаются спазмом под ее пальцами.

А вот у ее колена что-то точно увеличивалось, и не думая сжиматься. Особенно, когда Катя наклонилась еще ниже и поцеловала, прикусывая нижнюю губу мужа. Добралась при этом до ширинки рукой, расстегнув молнию и мягко, но с той же жадностью, обхватила подрагивающими пальцами горячий, твердый и пульсирующий, чуть влажный от их общего накаленного возбуждения, член мужа.

Саша аж зарычал, серьезно! Сипло и требовательно рыкнул горлом, как-то дернув ее на себя.

И Катя поняла, что все — ее верховенство окончено! Ее тут же усадили поверх твердых мужских бедер, нажал рукой на крестец. И, видно, чтобы пресечь дальнейшие подтрунивания и такое своеволие, Саша однозначно надавил ей на ягодицы, будто и через кружево готов был протолкнуться, втиснув себя в нее… Против воли у Кати из горла вырвался стон. Она ясно поняла, что не хочется ни прелюдий, ни игр дальше — они реально долго не были близки, а кто знает, насколько на самом деле у Саши сил, и не игнорирует ли он ради их общего желания собственное самочувствие…

А потому, и не думая вырываться, она чуть стянула кружева в сторону, освобождая для него самое себя… И уже в голос вскрикнула, запрокинув голову, когда Саша двумя мощными толчками заполнил ее всю, кажется. Всхлипнула, снова не удержала протяжного стона, когда муж еще глубже бедра в нее вдавил, упираясь в диван спиной. Откинулся, притянув ее на свою грудь.

Мгновения прошли, а оба мокрые от испарины, тела пылают, воздух обжигает губы; целуют, слизывают эту солоноватую влагу друг с друга, распаляя только больше. Какая-то странно исступленная страсть: бедрами вжимаются друг в друга, вскидывают, не могут притормозить, словно по нарастающей, как камни с горы катятся, набирая силу…

А Саша еще и, как специально, берет и проходится жадными, твердыми и такими нежными при этом пальцами по ее влажным складкам, дразня клитор, подталкивая к грани!

— Саша!