Битва при Молодях. Неизвестные страницы русской истории

– Много мужиков-недоимщиков из окрестных сел и деревень, пара душегубов, тать, коней по деревням воровавший. Еще монах ученый, вроде русский. Его мой десятник Нечаев у городских ворот задержал за то, что при нем были книги на немецком языке. Десятник опасался, не хочет ли монах ересь лютеровскую у нас распространить и доложил о том Шуйскому. Наместник монаха велел в темницу посадить, пока епископ Сильвестр не выздоровеет и не разберется.

Новый наместник смоленский внимательно слушал то, что говорил сотник и намечал, что надо сделать в самое ближайшее время, что может подождать.

Определившись, Хворостинин стал отдавать распоряжения своим товарищам:

– Ты, Степан, пригласи ко мне на завтра городского голову дворянина Фёдора Илларионовича Потёмкина. Надо будет через него связи наладить с местными боярами, детьми боярскими и лучшими посадскими людьми.

Отдавая распоряжения, Хворостинин ходил из угла в угол по палате, что помогало ему ускорить мыслительный процесс.

– Ты, Михаил, попробуй выявить сообщников Шуйского. Только аккуратно действуй, а то ты его пытками пугаешь, а он князь, потомок Рюриковичей. Еще не ясно, как в Москве следствие по его делу пойдет.

Роман Игнатьевич, тебе надо собрать стрельцов, объявить, что сменился наместник и пообещать, что на днях им будет выплачена задолженность по жалованию.

Сам я поутру на службу в собор пойду, а потом к епископу Сильвестру зайду на подворье.

Получив задание, все присутствовавшие на импровизированном совещании разошлись.

Хворостинин достал из кошелька золотой и стал вертеть его между пальцев, размышляя над тем, как увязать неожиданно появившуюся у него кучу золота с продажей соболиных мехов.

На улице стало темнеть. Князь подошел к столу, отрезал своим вытащенным из-за голенища ножом кусок мяса от все еще стоявшей на столе кабаньей ноги, перекрестился и с аппетитом съел, закусывая холодное мясо хлебом. Пить вино он не стал.

После импровизированного ужина Хворостинин взял зажжённый светильник и пошел в определенную ему помощницей ключника спальную палату. Это была небольшое помещение с одним узким окошком, в котором стояли вставленные в свинцовую оплетку кусочки слюды.

В углу спальни висела икона его покровителя святого Дмитрия Солунского, которой раньше там не было.

– Евфросиния распорядилась повесить, – с удовлетворением отметил про себя князь.

Он помолился перед иконой и попросил своего святого выступить заступником перед Господом Богом, чтобы тот помог ему в делах, во славу его начинаемых.

После этого, не раздеваясь, Хворостинин лег на стоявшую у стены широкую деревянную лавку и привычно накрылся полой своего овечьего полушубка. Пачкать белье на расстеленной рядом кровати он не стал, поскольку не успел сходить после дороги в баню.

Целительница Евфросиния Полякова

Русская одежда XVI века. Из собрания Оружейной палаты

Следующий день был воскресным. Проснувшись совершенно разбитым физически, Дмитрий Иванович оделся и пошел на заутреннюю службу в Успенский собор, расположенный в центре города.

Собор построили более четырехсот лет тому назад на средства великого киевского князя Владимира Мономаха. Здание храма состояло из трех отдельных пространств – нефов, опиралось внутри на шесть столпов и имело три притвора – небольших пристройки. Над крестообразным в плане зданием возвышался один большой и три малых позолоченных купола. Собор был построен из белого камня, украшен искусной разбой по фундаменту, вокруг входа и вокруг окон.

Мономах подарил собору привезенную из Чернигова икону Богородицы Одигитрии, написанную греческим художником. По преданию, Одигитрия охраняла город и все западные рубежи Русской земли от врагов.

Отстояв заутреню, Дмитрий Иванович остался помолиться в одиночестве. Он затеплил свечу у образа Одигитрии, висевшей в конце левого нефа недалеко от алтаря и стал просить помощи в своих делах у небесной покровительницы. По окончании молитвы он перекрестился и приложился губами к образу.

Отняв губы от образа и обернувшись, Хворостинин увидел, что перед ним стоит молодая женщина, одетая во все черное. Светлое лицо ее закрывала тень от платка, повязанного на манер монашеского куколя. Лицо было до боли знакомо, но князь никак не мог вспомнить, где он раньше его видел.

– Тебе уже послана помощь из удела Богородицы – святой горы Афон, – сказала женщина низким голосом, удивительно похожим на голос помощницы ключника Евфросинии. – Ты не услышал весть про посланца, который у тебя прямо под ногами находится.

Произнеся эти слова, женщина отступила на шаг назад и растворилась в тени, падавшей от одной из колонн храма. Дмитрий Иванович от услышанного и увиденного оцепенел.

Очнувшись через мгновение, князь захотел поподробнее расспросить о посланце, последовал за незнакомкой в тень, но в храме уже никого не было.