Битва при Молодях. Неизвестные страницы русской истории

– Поняла, княже, как не понять? Ведунья же я, как говорила. Знаю, что тот Йосиф торговлей занимается с литовцами, поляками, да и с немцами. Вечером придет он сюда.

Хворостинин обрадовался, что удалось так просто выйти из неловкой ситуации в разговоре с понравившейся ему молодой женщиной и, в знак благодарности, объявил:

– Да, серебро, что поменяешь, себе оставь. Шуйский, небось, не платил тебе за службу?

Полякова тяжело вздохнула, подтвердив таким образом, что бывший наместник был патологически жаден и обещанного за службу жалования действительно ей ни разу не выплатил. Она спрятала султаний в складках своего сарафана, повернулась и вышла.

Через два часа помощница ключника вернулась и сказала, что Йосиф дал ей за золотой только семьсот московских денег и придет поздно вечером поменять остальные. Стражу она предупредила, и та проводит менялу прямо к Хворостинину.

Потом Евфросиния попросила отпустить ее завтра с утра сходить проведать дочку и сестру, занести им съестных припасов. Князь разрешил и дал распоряжение выделить сани, на которых привезли пушнину, да одного вооруженного слугу, чтобы охранять свою помощницу по дороге.

Напоследок князь неуверенным голосом спросил: Евфросиния, а что под моей палатой находится? Ты там не бываешь?

Молодая вдова с подозрением посмотрела на своего начальника и ответила:

– Нет, Дмитрий Иванович, там, в клети, съестные припасы хранятся, да ход в сторожевую башню проходит. Я же ночую в каморе на чердаке, выше этих палат. А что?

Хворостинин опять смутился, поскольку думал совсем не о том, как найти в хоромах спальню молодой женщины, а о вести, услышанной от незнакомки в черном в храме.

– Нет-нет. Это я про другое, – стал оправдываться Дмитрий Иванович. Потом разозлился сам на себя за эти оправдания и нервно произнес:

– Все, иди, пригласи городского голову, он уже в сенях давно должен дожидаться.

В парадную палату вошел дворянин Фёдор Илларионович Потёмкин. Это был среднего роста полный мужчина лет сорока. На нем был надет длиннополый синий кафтан с нашитыми поперек груди серебряными шнурами и красные порты, заправленные в короткие кожаные сапоги. Весь внешний вид вошедшего излучал энергию. По принятому относительно недавно закону он был выбран местными «лучшими людьми» на должность головы и отвечал за организацию всей городской жизни.

В разговоре с Потемкиным выяснилось, что наиболее острой военной проблемой были деревянные стены Смоленска, которые давно обветшали и не могли выдержать даже небольшого обстрела из пушек. Требовалось срочно строить крепкую каменную стену вокруг главного западного форпоста Руси. Одной защиты Одигитрии для города будет, в случае чего, совершенно недостаточно. Хворостинин пообещал на днях обойти с головой все городские укрепления и потом написать доклад в Боярскую думу о необходимости возводить каменную стену вокруг Смоленска.

Еще в городе по ночам сильно шалили лихие люди. Договорились с Потемкиным, что ночью надо ставить поперек улиц рогатки и посылать дежурить наряды вооруженной городской стражи, как в Москве.

Недоимщиков решили из тюрьмы отпустить на условиях, что они покроют задолженность казне в течение этого года. По делу душегубов и татей уже шло следствие и скоро должны были назначить дату суда.

Ученого монаха Хворостинин обещал сам допросить, поскольку епископ был болен.

Наконец, с посадским головой договорились, что на днях князь устроит званый обед, на который пригласит бояр, детей боярских, дворян, купцов, судей, чтобы познакомиться со всеми и выслушать их просьбы. Как было принято в таких случаях, обед устроят в складчину, а его организацию поручат ключнику.

От встречи с Потемкиным у воеводы осталось хорошее впечатление, поскольку тот дотошно разбирался в городских делах, не пытался подстроиться под наместника, показывал заботу о выбравших его людях и не искал личной корысти в общественных делах.

Все вопросы с городским головой за раз решить было нельзя, поэтому договорились, что их встречи будут проводиться регулярно.

Меняла Йосиф Шафир

Меняла. Немецкая средневековая гравюра

Через полчаса после того, как ушел городской голова, стрелец привел к Хворостинину менялу Йосифа, спрашивавшего при входе в наместнические хоромы Евфросинию.

В приемную палату вошел высокий худой еврей, одетый в засаленный длиннополый кафтан неопределенного цвета, поверх которого был накинут черный плащ из шерстяной материи; на голове вошедшего громоздилась мягкая круглая шляпа с широкими полями. При ходьбе Йосиф немного прихрамывал на правую ногу и поэтому опирался на длинный сучковатый посох.

Когда меняла снял шляпу, Хворостинину открылось широкое, все покрытое рыжими веснушками лицо, обрамленное длинными седыми волосами, пейсами, длинной бородой и столь же длинными усами; на лице менялы далеко вперед выпирал крючковатый нос и блестели чуть выпуклые черные глаза.