Битва при Тюренчене

К этой причине раздражения примешалась еще одна, со стороны Надин. Мало того, что Сергею не позволили вчера сопровождать невесту на званый вечер, так она еще сегодня отказала ему в свидании: по той причине, что он не смог уговорить Изметьева взять ее на роль Эрнестины. По правде сказать, Сергей режиссера и не уговаривал, резонно полагая, что эту роль нормально сыграет любая профессиональная актриса. Но не объяснять же эту причину Наде… Вот и сиди теперь в одиночестве как сыч. А тут еще и Карцев куда-то запропастился…

«Да тут я уже. Мысли твои кручинные ловлю и поражаюсь: с полгода назад ты был не чужд общечеловеческим ценностям. И размышлял: чего б поесть да что надеть-обуть… А ныне? Декадент в первом поколении, тьфу!»

«Вот ты наловчился тишком в мою голову пробираться… Где шататься изволили? Кого прессовали, кому комплименты отвешивали?»

«Отвешивал, только не комплименты, а пинки. По мячу, в основном. Футбольному. Слышал про такую игру, „футбол“?»

«Только слышал, видеть не видел. А ты что, в 58 лет в нее еще играешь?»

«А чего не поиграть, в молодом-то теле? В памяти я все ее приемы сохранил, а сегодня и подсознательные навыки воскресил. Отличная, скажу тебе, игра! Очень советую освоить»

«Чего же проще? Возьми в следующий раз с собой и подучи»

«Это мысль. А то я беднягу Дюперрена на полдня заблокировал, не давал слова сказать, Возьму. Если, конечно, тебя графиня с невестой в эти часы соизволят отпустить»

«Язва ты, Сергей Андреич. Вот интересно, ты таким уродился или испаскудился к 60 годам?»

«Ого! Да у нашего кролика волчьи зубы прорезались? Это хорошо. Теперь кто угодно тебя с кашей не съест. Изметьев, например»

«Этот Изметьев от меня тоже пинка дождется. Лезет к Татьяне и лезет, только что не тискает»

«Ты бы радоваться должен: девушка будет при мужчине, с твоей души камень спадет, Наденька, наконец, ревновать перестанет… А у тебя вдруг султанские замашки прорезались»

«Да не нравится мне Изметьев. Он ведь героев-любовников играл, представляешь?»

«Тут главное слово „играл“. Во-первых, в прошлом, в молодости; во-вторых — „играл“, то есть был им понарошке. Быть героем-любовником в реале очень утомительно, по себе знаю. В какой-то момент хочется свалить. Или перевести все в шутку: мол, были мы любовники, а теперь просто друзья. Хи-хи-хи!»

«Ладно. Чего я, в самом деле? Главное, чтобы Татьяна прижилась в театральном мире: очень уж ей „представлять“ нравится. Я же сыграю несколько спектаклей и снова уйду в зрители»

«Это если публика тебя отпустит. Вспомни, какую популярность ты снискал в Красноярске… Вдруг у тебя это хобби тоже судьбой станет?»

«Здесь не губернский городок, а столица. В ней актеров как лягушек на болоте и всяк квакает. Геологом быть куда лучше: тайга в горах, маленький отряд помощников, квакать совершенно некому»

«Романтическая картина. Только имей в виду: геологические маршруты 19 века, пролагавшиеся вдоль торных троп, с караваном лошадей, сменятся в 20 веке регулярной сетью, по принципу „не там, где удобно, а там, где надо“. А ходить по тайге, пораженной горельниками, буреломами и болотами, — архитяжелая задача, на пределе человеческих возможностей. Особенно, если пройти надо 20–30 километров. Когда-то в студенчестве мы с энтузиазмом пели одну шутливую песню, про тяжелую жизнь геологов, не осознавая, что окунемся скоро в нечто похожее. Спеть?»

«Зачем Вы спрашиваете? Конечно»

«Ну, слушай».

Все болота, болота, болота
Восемнадцатый день болота
Мы идем, отсыревши от пота
Что поделать, такая работа
Тяжело по тайге пробираться
А голодному — бесполезно
Мы хотели поужинать рацией
А она оказалась железной
Эх, сволочь, железной!
Восемнадцатый день еле ходим
Терпеливо неся эту кару
Вот вчера мы доели опорки
А сегодня сварили гитару
Сварили гитару
Мы мужчины, не потому ли
Так упорно идем к своей цели
Правда, трое вчера утонули
А четвертого, толстого, съели
А толстого съели!

«В порядке шутки приемлемо. Надеюсь, в реальности такого не бывало?»

«Бывало, но не в нашей среде. Уголовники, бежавшие с каторги через тайгу, практиковали каннибализм. Геологи же иногда умирали от голода, но людей не ели. Вера не позволяла».

«Правильная вера, мне подходит».