Битва в Арденнах. История боевой группы Иоахима Пейпера

Ночью люфтваффе пытались сбросить ему горючее и боеприпасы, но, по подсчетам интенданта, дивизия получила не более десятой части всего сброшенного. В общем, когда радист позвал Пейпера к радиоавтомобилю, чтобы принять сообщение от командира дивизии, полковник тут же подбежал и схватил наушники — он надеялся услышать приказ, которого так долго ждал. Но тщетно.

Тонувший в помехах обезличенный голос на другом конце заявил:

— Если боевая группа Пейпера не доложит в точности о состоянии своих запасов, то рассчитывать на постоянное снабжение боеприпасами и горючим она не может. Восточнее Ставло у нас имеются шесть боеспособных «Королевских тигров». Куда их направить?

Невыполнимые требования командования привели Пейпера в ярость. Там, наверху, и представить не могли, какая неразбериха творится здесь, в окруженной бельгийской деревушке.

— Перебросить по воздуху в Ла-Глез! — прорычал он, стиснув зубы. Но тут же взял себя в руки. — Нам необходимо разрешение срочно прорываться отсюда.

Повисло молчание, наконец командир задал вопрос:

— Вы можете вывести технику и раненых?

Пейпер воспрянул духом. Впервые в ставке не отказались рассматривать вопрос об отступлении. Все-таки его не бросили здесь!

Он быстро заговорил, а земля под его ногами вздрогнула от разрыва очередного снаряда.

— Сегодня у нас последний шанс вырваться отсюда. Без техники, без раненых. Пожалуйста, дайте нам разрешение!

Командир не дал прямого ответа, но пообещал обсудить этот вопрос с командованием корпуса. Пейпер дал отбой и умчался в укрытие на свой командный пункт в полной уверенности, что теперь ему дадут разрешение на отвод солдат и времени терять нельзя. Необходимо собрать офицеров и спланировать путь отступления.

Ни один из командиров подразделений не стал возражать, услышав о том, что предстоит прорываться из Ла-Глез. Они понимали, что битва проиграна и что жертвовать жизнью в этой деревне им больше не за что. Многие уже сообразили, что все наступление оказалось в безвыходном положении и что остальная часть дивизии не в состоянии пробиться к ним на помощь. Теперь оставалось только позаботиться о солдатах и вывести как можно больше живыми. Операция, конечно, предстояла рискованная, но оставаться в Ла-Глез и ждать, пока эта чертова пушка всех разорвет на куски, было бы еще хуже.

Все обступили Пейпера, а он показывал позицию на карте — как сам ее себе представлял. Все понимали, что они окружены и ближайшие части своих — по другую сторону Амблева, под Ставло. Однако холмистая местность и густые леса могли скрыть даже такую большую группу людей. Пейпер указал пальцем на маленькую грунтовую дорогу вниз по склону мимо дома священника. Именно этой дорогой и предполагалось уходить.

Бросив технику — предполагалось, что она будет взорвана оставшимися после ухода основной части солдат добровольцами, — немцы должны были уходить пешком по узкой дороге вниз, в долину, в направлении деревни Ла-Венн, где американцев еще не было. Там предстояло разведать дорогу к Амблеву — возможно, к югу от Труа-Пон, где можно пройти незамеченными.

Закончив сообщение, Пейпер спросил, есть ли вопросы. Важный вопрос был только один: когда?

— Завтра между двумя и тремя часами утра, — ответил полковник.

Оставив офицерам утрясать детали предстоящего вывода относительно собственных подразделений — вернее, того, что от них осталось, — Пейпер снова вызвал на свой командный пункт Мак-Кауна.

— Нас требуют обратно, — сказал полковник пленному, стараясь не выдать голосом всю безнадежность собственного положения.

Майор Мак-Каун устало усмехнулся, понимая, что лично для него это может означать только долгие предстоящие месяцы в камере для военнопленных где-то в Германии. Вспомнив, что в ночном разговоре первого дня плена Пейпер обещал когда-нибудь прокатить его на «Королевском тигре», Мак-Каун горько усмехнулся:

— Ну что ж, хоть на «Королевском тигре» покатаюсь.

Пейпер выдавил из себя ответную улыбку, но так и не сказал пленному, что покидать Ла-Глез они будут пешком. Затем перешел к делу:

— Сейчас меня больше всего заботит вопрос о том, что делать с пленными американцами и нашими ранеными.

Пейпер объяснил, что хотел бы заключить с американцами сделку. Если он отпустит всех американских пленных, оставив заложником только Мак-Кауна, то может ли последний гарантировать, что командир американцев, какая бы часть ни заняла Ла-Глез, отпустит раненых немцев? Пейпер планировал оставить с ранеными одного из своих, а после того, как американцы отпустят их, выпустить и самого Мак-Кауна.

Предоставление пленным свободы имело для Пейпера большое значение. Он понимал, что, будучи обременен тяжелоранеными, не сможет успешно осуществить прорыв. Но «Лейбштандарт» всегда гордился тем, что не оставляет своих пленных в руках противника. В ходе русской кампании дивизия приобрела печальный опыт того, что может произойти с пленными, если они принадлежат к подразделению под названием «Адольф Гитлер».

Мак-Каун покачал головой: