Битва в кружке пива

— Господин Идэн! Дени ещё ребёнок, и как все дети он, да и Найтин с Иххой любят сладкое. А вы пошли на поводу у них, да если бы на станции было пару тонн сладостей они бы уговорили вас купить всё!

— Но мэм! Они же не обычные дети! Я же не знаю, чем они питаются!

— Исключительно вареньем и шоколадом! — Опять захихикал Мех.

— Лейтенант Дюкло! — Строго оборвала его капитан Дорсет, — Перестаньте, если бы Дени пошёл с вами, то думаю, результат бы не изменился! Ладно, со сладостями разобрались. А зачем вы загрузили двадцать тысяч тон железной руды? Да ещё не обогащенной? Нам, что нужен балласт? Только не говорите, что Дени...

— Мама, это я сказал, — раздался голос мальчика. На взрослых смотрели две пары больших зелёных глаз с вертикальными зрачками. Дени и Найтин проснулись и с интересом прислушивались к разговору.

— Но зачем? Дени, зачем нам столько руды, это же почти пустая порода! — Спросила Инэллина. Март Идэн с удивлением, даже с некоторым ужасом смотрел, как изменяются глаза детей, вот они были зелёными звериными, а вот стали ярко синими человеческими с нормальным зрачком.

— Мама, это будет не железная руда, это будет ирумий, — объяснила девочка, — Ты же сама сказала, что после покупок на станции всего необходимого у тебя почти не осталось денег. А ирумий можно будет продать, получить много денег и купит всё, что надо.

— Варенье и шоколад... — Начал, было, Мишель, но сразу же замолчал под строгим взглядом капитана.

— Вот, Дени разобрался, как сделать из того, что мы взяли чистый ирумий, — сказала девочка, мальчик важно кивнул.

— Разве такое возможно? — Поражённо спросил помощник механика, — Двадцать тысяч тонн ирумия это же миллиарды! Триллионы! Нет, это гораздо больше! Как такое можно сделать?!

— Дени, да и Найтин и не такое могут! — Гордо, будто он их сам этому научил, сказал Мех. Затем озабоченно добавил, — Главное чтоб не увлеклись и вовремя остановились. А то мы можем оказаться в открытом космосе сидящими на огромном слитке чистого ирумия.

Сорок пять лет назад, столичная планета восточного сектора империи — Паэлия, здание штаба Военно-космических сил, кабинет командующего флотом восточного сектора

Полный адмирал Даниэль Романов, наместник сектора, сидел за столом и смотрел на экран с последними информационными сводками. Работа и ещё раз работа, неправда, что войны выигрываются в одном генеральном сражении, война выигрывается кропотливой работой тыла. Простыми тружениками, которые работают на заводах и верфях, пашут на полях. Армией безликих интендантов, о которых после победы мало кто вспоминает, но которые трудятся, не покладая рук, обеспечивая войска всем необходимым и в нужном месте. Да и сама победа в решающей битве требует своего материального подтверждения. Примеров тому масса, один из властителей древности, царь Эпира, одержал победу, заплатив за это такую цену, что не смог продолжить победоносное наступление и в итоге проиграл ту войну. И теперь подобные победы называют его именем. А вот ещё один, считавшийся величайшим полководцем своего времени — Ганнибал. Его блистательная победа в генеральном сражении и не закреплённая дальнейшими действиями, обернулась поражением в войне и в итоге гибелью всего его государства.

Адмирал Романов отвлёкся от экрана и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Его взгляд упал на фотографию стоявшую на столе. С неё на него смотрела улыбающаяся черноволосая девушка. Адмирал тяжело вздохнул и снова углубился в чтение сводок, время, от времени делая пометки световым пером. Эти пометки потом выльются в приказы войскам и распоряжения производственным подразделениям.

Подготовка флота к ответным действиям входила в завершающую стадию. Адмирал понимал, что для генерального сражения у него ещё очень мало сил. На верфях стояли уже готовые боевые корабли, но без преобразующих генераторов. Почти все запасы ирумия, необходимого для их изготовления, были использованы. Четыре сверхдредноута этого стоили. Такое перераспределение было вынужденным шагом. Как фактор сдерживания эти супер корабли были более важны, но для наступления этого было мало. Поэтому, адмирал планировал мелкие, почти партизанские удары лёгкими силами, прикрыв основные направления новейшими дредноутами.

Замигал сигнал вызова и после соответствующего разрешения в кабинет вошёл контр-адмирал, начальник штаба, он держал в руках папки с секретной, сверх секретной и особо секретной информацией. Такую информацию никак нельзя было доверять электронному планшету. Адмирал Романов поморщился:

— Валевский, вы могли бы включить свою оперативную и секретную информацию в текущие сводки. Через пять минут общее совещание, там бы и доложили. Или случилось, что-то экстраординарное!

— Я понимаю, адмирал, что у вас и так много работы, но наш начальник разведки посчитал, что вы лично заинтересуетесь этой информацией, поэтому он попросил вам передать её лично. Сам он улетел на Ремус, на верфи. Там опять какие-то задержки с постройкой кораблей.