Битва в кружке пива

Он бросил хмурый взгляд в угол, где безмолвно стоял скелет старца. Колдун подошёл к столу, сел в кресло и постучал по магическому шару. Внутри шара пошли молочно-белые разводы, и что-то зашипело. Колдун недоумённо посмотрел на шар и постучал ещё раз. Ничего не изменилось. Сделав пас рукой, он оживил стоящий в углу скелет.

— Хе, хе, разрядился, заряжать надо,— злорадно проскрипел скелет.

— Сам знаю, — поморщившись, сказал Колдун.

— Жертва нужна, младенец, но лучше невинная девушка, — снова проскрипел скелет.

Колдун нажал кнопку, расположенную на углу стола, что-то где-то зазвенело. Подождав секунд десять, он начал резко и часто нажимать на кнопку. Потерзав кнопку пару минут, Колдун раздражённо и громко закричал:

— Арчибальд, скотина, ты, что не слышишь?

— Я здесь ваша милость, — в открывшуюся дверь вошёл слуга викторианской внешности.

— Ты, скотина, что не слышал звонка и не видел горящей сигнальной лампочки?

— Видел, ваша милость.

— Так чего же ты ждал! — ещё громче и раздражённее закричал Колдун.

— Когда вы меня позовёте, ваша милость, я отвечаю на зов только вашей милости и больше ни на чей.

— Ну, как тут внедрять достижения цивилизации, кругом одни дураки и ретрограды. — горестно вздохнул Колдун, — Что там у нас с невинными девушками, остались ещё?

— Ни как нет, — по военному вытянулся слуга, — последнюю невинную девушку вы, ваша милость, вчера винной сделали.

— Это как? — удивился Колдун.

— Напоили, ваша милость, а потом того. А после того как вы её того, вы, ваша милость, снова с ней пили, и как-то не прилично совсем пили, на брудуру... нет, на бредыро...

— На брудершафт, дурак! И что она сейчас?

— Лежит в комнате, где вы, ваша милость, пили, за голову держится и стонет, что чем так пить лучше бы её в жертву принесли. Так нести, ваша милость, будем в жертву приносить?

— Я сейчас тебя в жертву принесу!

— Как будет угодно вашей милости, а кому вы, ваша милость, будете приносить меня в жертву? Для какого демона готовить ритуал? — Невозмутимо осведомился слуга.

— Себе в жертву принесу, идиот! А что? Это мысль! Я буду первый Черный Колдун, который сам себе жертвы приносит. Это свежо, оригинально..., но пошло — вздохнул Колдун, — Сам себе, это ж надо ..., да пить надо меньше. Ладно, иди, и приготовь мне чего ни будь холодного и кислого. Рассолу из погреба принеси!

Слуга неторопливо, с достоинством удалился, да именно удалился, а не ушёл.

Колдун немного посидел в кресле, потом открыл дверцу на тумбочке стола и стал там копаться, бормоча:

— Младенцев в жертву — жалко, а невинных девушек, да и винных тоже, нет, они для другого предназначены. Он достал два провода оканчивающиеся штекерами и воткнул их в разъёмы в основании хрустального шара, после чего начал осторожно вращать верньера настройки, расположенные там же в основании шара. По шару пошли цветные полосы, после чего появилось изображение. Колдун, вглядываясь в шар, увидел поле парадов возле королевского замка, войска, построенные для смотра-парада.

— Ё... моё, — поражённо прошептал Колдун. Его удивили не войска, и даже не их количество. Он заворожено смотрел на картинку, показываемую ему шаром. Там над полем ярко светило солнце, другое солнце всходило, как ему и положено, на востоке, третье солнце заходило на западе, и ещё одно как-то слегка шатаясь, ползло по небу вдоль горизонта, почему-то с запада на восток.

— Это что? Это как? — Растерянно произнёс Колдун.

— Это вот твоё затмение, ты перепутал вектора темпорарис малефицимум в заклинании, — злорадно заскрипел скелет.

— А это что? — Колдун показал на солнце, гуляющее вдоль горизонта с запада на восток.

— А это, твой чих во время активации заклинания, бездарь, — ещё злораднее заскрипел скелет, — Нет, я таки дождусь, когда тебя угробят твои безалаберность и разгильдяйство при составлении и активации заклинаний, мало я тебя драл.

Колдун не обратил внимания на злобное шипение скелета-старикашки, он лихорадочно вращал ручки настройки пытаясь поймать другие картинки. Наконец он вывел изображение полей, но вместо саранчи насланной им в качестве дурного знака, он увидел колонны тараканов, выходящих из крестьянских изб и домов горожан и идущих к ближайшему водоёму топится.

Яркие солнца продолжали освещать поле парадов перед королевской резиденцией. В центре возвышалась трибуна, на которой с комфортом расположился король со свитой. Рядом, приткнулась трибуна комментаторов и прессы. За королевской трибуной высилась большая виселица, на которой раскачивалось штук сорок висельников в роскошных одеждах, некоторые из них ещё подёргивались. По краям поля и за полем шпалерами были выстроены войска.

— Начнем, пожалуй, — король взглянул на часы, — пора, сенешаль парада, начинайте.

— Парад! Равняйсь! Смирно! Равнение на средину! Слушайте, его величество, короля Объединенного королевства, Джеймса первого.

Король благосклонно кивнул и взял протянутый ему микрофон магического усилителя голоса:

— Генералы и сенешали, — громко разнёсся голос короля не только по полю, но и по всему королевству, усиленный магическими репродукторами, — Офицеры и подофицеры ...