Битва Ведьмака

— Утро доброе, констебль, — отозвался капитан и перевел взгляд на меня. — Так это тот мальчик, о котором рассказывал господин Ноуэлл?

— Тот самый, — ответил Барнс. — И в крепости полно таких же негодяев.

— Не беспокойтесь, скоро мы пробьем стену. Пушка вот-вот прибудет. Это самое большое орудие Графства, оно быстро справится. Мы призовем подлецов к ответу.

Капитан развернул коня и в сопровождении своих людей неспешно поскакал вокруг крепости. Судья и Барнс поехали следом.

Время тянулось медленно. Сердце ныло, я все глубже погружался в отчаяние. Мне не удалось спасти родных, и теперь, скорее всего, их пытают, а может, они уже мертвы. Сюда Алисе не добраться, и скоро я отправлюсь в Кастер вместе с теми, кто выживет после бомбардировки крепости. И велика ли надежда на справедливый суд?

Позже шесть крупных шайров[1] притащили огромную пушку — длинный цилиндрический ствол на лафете. Орудие заняло позицию неподалеку от нашей повозки. Солдаты выпрягли коней, отвели их подальше к деревьям, а затем занялись пушкой: с помощью рычага и храпового механизма подняли повыше жерло, уперлись плечами в деревянные с металлическим ободком колеса и развернули лафет, нацеливаясь на крепость.

К нам снова подскакал Барнс.

— Спусти мальчишку на землю и отвези экипаж к лошадям, — приказал он Кобдену. — Капитан говорит, твои кони слишком близко. Они могут обезуметь от грохота.

Судебные приставы стащили меня на траву, а Кобден отправился выполнять распоряжение Барнса.

Вскоре появилась еще одна телега — с пушечными ядрами, двумя большими водяными бочками и маленькими брезентовыми мешками с черным порохом. Артиллеристы во главе с сержантом сняли красные мундиры, закатали рукава и принялись разгружать повозку, очень осторожно складывая ядра двумя пирамидами по обе стороны пушки. Когда на землю поставили первую бочку, судебный пристав пошутил:

— Так трудитесь, парни, что постоянно горло хочется промочить?

— Вода нужна, чтобы чистить и охлаждать пушку! — бросив на него испепеляющий взгляд, ответил артиллерист. — Она восемнадцатифунтовая, иначе быстро перегреется и взорвется. Вряд ли тебе это понравится. Да еще если будешь сидеть так близко!

После разгрузки повозку отвезли под деревья. Вскоре мимо нас промчались капитан Хоррокс и Ноуэлл.

— Начинайте стрелять по готовности, сержант! — крикнул на скаку Хоррокс. — Однако не упускайте случая отточить меткость. Старайтесь, чтобы каждое ядро попадало в цель. Рано или поздно мы столкнемся с гораздо более опасным противником.

Когда всадники не могли его слышать, судебный пристав, расхрабрившись после перепалки с артиллеристом, не удержался от вопроса.

— С более опасным противником? О ком это он?

— Вообще-то не твое дело, — самодовольно ответил сержант. — Но так и быть, отвечу. Прошел слух, что на юге Графства произошло вторжение. Всяко посерьезнее, чем эта мелкая осада. Но смотри, никому ни слова, а не то я сам перережу тебе горло и скормлю труп воронам.

Сержант отвернулся от пристава.

— Заряжайте! Покажем капитану, на что мы способны!

Артиллерист засунул в жерло пушки порох, а его товарищ длинным стержнем загнал мешок поглубже. Другой взял из ближайшей пирамиды ядро и закатил следом.

Сержант снова повернулся к нам и спросил того судебного пристава, который до сих пор помалкивал:

— Когда-нибудь слышал, как стреляет такая пушка?

Тот покачал головой.

— Так, что барабанные перепонки лопаются. Нужно защищать их! — Он с силой прижал ладони к ушам. — Но будь я на твоем месте, отошел бы шагов на сто. А парнишка-то не может руки поднять!

Он посмотрел на мои запястья, зажатые в колодке.

— Немного шума мальчишке не особо повредит, учитывая, что его ждет. Он убил священника и еще до конца месяца будет болтаться в петле.

— В таком случае пусть заранее побывает в аду! — ответил сержант, глядя на меня с откровенным отвращением, затем отошел к пушке и отдал приказ стрелять.

Солдат поджег тростниковый фитиль и отбежал подальше, к своим товарищам. Когда огонь опустился ниже, артиллеристы, а вслед за ними и приставы прикрыли ладонями уши.

Пушка громыхнула, словно грозовой раскат. Лафет откатился на четыре шага, ядро полетело к крепости, завывая, точно баньши,[2] и упало в ров; взметнулся огромный столб воды. В отдалении над деревьями поднялась стая ворон. Сквозь облако дыма человеческие фигуры стали видны, как в ноябрьском тумане.

Артиллеристы сначала изменили угол наводки, потом прочистили ствол стержнями и губками, которые держали в бочках с водой. И наконец снова выстрелили. На этот раз грохот был еще громче, но странным образом я не услышал, как ядро вспарывает воздух. И удара о крепость Малкин тоже не услышал, просто увидел, как снаряд попал в нижнюю часть стены, и в ров посыпался град осколков.