Битва во времени

Но нет — едва Джантар успел подумать об этом, в створе какой-то из боковых улочек промелькнуло молитвенное собрание или процессия в свете слабых, уже почти погасших факелов — и почти сразу в глубине сквера или парка за деревьями заметались фонарные лучи и неясные тени. Точно как в видении — с которого начался год назад сбывшийся наяву кильтумский кошмар с последовавшей погоней через полстраны… И тут же откуда-то из темноты совсем близко раздалось молитвенное пение — и быстро осталось позади, словно растаяв в ночном мраке вместе с людьми, которые, похоже, и не заметили их фургон… Однако теперь уже, по мере того, как ехали дальше, углубляясь в кварталы пригорода — ещё из каких-то поворотов, проходов, дворов и переулков, невидимых при отключенном освещении, доносились голоса, не то просто жалобно причитавшие, не то повторяющие какие-то заклинания — но всё как-то обходилось, никто не делал попытки снова напасть на фургон. Хотя Талиру пришлось объехать такую группу людей чуть ли не под самой стеной дома — которая пронеслась рядом, мерцая багровыми отсветами пламени в проёме pacпaхнутой двери фургона, и лишь затем Джантар увидел оставшуюся позади толпу с факелами, которая тоже будто не реагировала на их появление — разве что отдельные участники процессии, возможно, бросили недоуменные взгляды им вслед… Но отовсюду, казалось, шли излучения не то какой-то горестной обречённости, не то исступлённого, фанатизма — конец мира каждый встречал по-своему… И в последующих кварталах — также кое-где в отдалении мерцали факелы, посреди дороги стояли группы людей, и откуда-то доносились не то молитвы, не то причитания, а возможно, и проклятия, непонятно к кому обращённые…

«А те ещё не дошли, — подумал Джантар. — Ну да, им же сколько — через поля, мимо заводов, или парком к центру города… И — пока весть о сборе у городской управы дойдёт сюда, в пригороды… А останавливаться нельзя — второй раз ангела уже вряд ли сыграешь. Вот и едем мимо. И непохоже, чтобы кто-то пытался как-то организовать людей…»

— И где хоть какая-то государственная власть? — сказала Фиар, подумав о том же. — Никакой организации, полный развал…

— Подожди, это только один окраинный посёлок, — ответил Лартаяу. — А даже не сам город…

— Посёлок, где большинство — не с теми генами, — напомнил Донот. — Собрали со всей Лоруаны — для строительства военных заводов и работы на них. А сейчас, кто остались — по возрасту ещё или уже там не работают. Хотя до сих пор поверить трудно, — признался он. — Видели уже эти трупы — а всё не верится…

— Со всей Лоруаны, — повторил Итагаро. — И что их так объединило этой новой верой? Какие идеалы, цели?..

— А тогда, в 76-м веке? — напомнил Ратона. — В той же Внутренней Лоруане? Тоже — самые разные люди бежали отовсюду как будто от угнетения… И какое общество, вместе взятые, потом устроили сами?

— И оттуда же, по существующей версии, пошла элбинская вера, — ответил Джантар. — От пиратов, отшельников, беглых батраков и арестантов, вместе взятых. Это же их как будто озарило такой верой…

Сказав это, Джантар умолк и прислушался — но теперь вокруг было тихо, и в проём виднелись лишь редкие далёкие огоньки. Фургон уже миновал тот пригородный посёлок — и своим ходом, за счёт скорости, набранной на спуске, продолжал катиться мимо незастроенной болотистой местности, отделявшей посёлки один от другого со стороны моря. Но далеко ли мог так проехать — если до самого города этой инерции никак не хватало?..

— А это и был лишь самый первый посёлок, — теперь Ратона подумал о том же, что Джантар. — Нет, по инерции не доедем…

— И всё же — откуда это здесь… — как-то полувопросительно сказала Фиар. — Ну, сами подумайте — что общего у Тисаюма с Внутренней Лоруаной?

— Да как раз — эта самая «сбродность», — ответил Лартаяу из кабины, здесь уже не боясь говорить громче. — Стадно-военизированная организация — на почве отрыва от прежних исторических корней… Сначала — просто сброд в поиске хоть какой-то идеи, чтобы объединила, дала смысл совместного существования — а потом и нашли именно в вере, освятившей инстинкты. На уровне третьей группы потребностей, не выше. Всё — на злобе, ненависти, против какого-то врага…

— Но тут, казалось бы — современное государство, — ответила Фиар. — И вдруг — такое… Да ещё — судебная реформа. Представляете, какой был бы ужас? Это сейчас, на фоне остального, не очень осознаётся…

— И — либо одно случайно помешало другому, либо тут — звенья одной цепи, — сказал Итагаро. — Даже этого не знаем…

— Мальчики, так с чем мы имеем дело? И правильно ли собрались действовать?

— Да, знать бы точно, чему мы противостоим, — согласился Итагаро. — И в каких тайнах цивилизации так и не разобрались…

— И я же говорю — не чувствуется какой-то роли государства, организующей силы, — повторила Фиар. — Сама власть — в растерянности. Причём — и центральная, алаофская…