Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

На следующее утро я провел «Пивенси-Касл» над немецкой подводной лодкой и получил четкую картину с помощью эхолота. Лодка, без сомнения, лежала на дне с небольшим креном на правый борт. Тогда я провел атаку, используя наш «сквид» – на поверхность выбросило канистру с гамбургским адресом. Было множество воздушных пузырей, поверхность была покрыта пленкой дизтоплива, но людей нигде не было видно. Мы оставались на месте в течение трех суток, затем продолжили патрулирование.

Через 14 дней мы вернулись в Лондондерри. После эпизода с подводной лодкой мною постоянно владела странная вялость, апатия. Мы обогнули остров Ратлин и через час после захода солнца подошли к устью реки Фойл. Здесь нас встретил сильный северный ветер. Устье реки находится на западной стороне залива Лох-Фойл, а вход в залив преграждает длинная песчаная отмель, названная Магилиган-Пойнт, которая тянется, как волнолом, до узкого входа в устье реки. Когда мы приблизились к устью, волны били нам в борт, а песчаная отмель по левому борту находилась примерно на расстоянии мили. Неожиданно нос корабля дернулся влево.

– Что, черт побери, вы делаете, рулевой?

– Корабль не слушается руля, сэр.

Я тут же позвонил в машинное отделение:

– Чиф, у нас что-то с двигателем рулевого управления. Вам лучше поторопиться и выяснить, что случилось. Обо всем немедленно докладывайте мне.

Через несколько минут, показавшихся мне годами, позвонил чиф:

– Дело плохо, сэр. Придется перейти на ручное управление.

– Могу я отработать назад?

– Нет, сэр. Руль находится как раз под правым бортом. Если на него начнется давление, мы не сможем подсоединить ручное управление.

– Поторопитесь! У вас очень мало времени!

Я надеялся поправить положение, сдав назад, потому что большинство одновинтовых кораблей тогда поворачивалось кормой против ветра. Но если руль был переложен налево до упора, маневр был бесполезен. Мне оставалось только ждать и молиться, чтобы чиф успел сделать все, что нужно.

Я приказал старшему помощнику собрать людей на шкафуте со спасательными жилетами и надул свой. В отличие от того случая, когда я тщетно пытался надуть его на мостике «Уорвика», на сей раз он действовал безотказно. Я пристроился в углу – двигаться в нем еще то удовольствие – и задумался. «Око за око, зуб за зуб…» Нет, лучше об этом не думать. Лучше не думать вообще.

Сигнал с «Порчестер-Касла»:

– Готов взять вас на буксир.

– Спасибо, не надо, – ответил я. – Слишком сильная бортовая качка, чтобы заводить буксирное оборудование. Но все равно я тронут. Мы не должны потерять два корабля. Если нас выбросит на берег, пожалуйста, уведомите береговую охрану, чтобы встречали пловцов.

Я взглянул и засиял, как сигнальная лампа Алдиса. Вода была коричневой и мутной из-за поднятого со дна песка. Теперь счет шел на минуты. Наконец зазвонил телефон и я узнал, что ручное управление подсоединили. С момента поломки прошло не более четверти часа.

– Право руля 30, полный вперед!

Отчаянно раскачиваясь с боку на бок, «Пивенси-Касл» начал двигаться вперед. Корабли группы разбросало на довольно большой площади. Они, как могли, боролись с непогодой и ожидали дальнейшего развития событий. Когда мы проползли через вход, они по очереди следовали за нами. На мостик поднялся чиф.

– Серьезная поломка, сэр. Мы ничего не сможем сделать сами. Придется становиться в док.

Меня била такая сильная дрожь, что пришлось ухватиться за поручни, чтобы устоять на ногах.

Я приказал группе стать на якорь, а утром следовать за мной вверх по реке. Мы же пошли по реке тем же вечером, и, поскольку корабль был на ручном управлении, я попросил буксир для швартовки. Вскоре после 10 часов корабль стоял у причала. Я с облегчением вздохнул и отправился в каюту.

«Ну, вот и все, – сообщил я сам себе. – Приплыли». И это было чистейшей правдой. Я больше не мог доверять сам себе. Тело не подчинялось моим приказам. Я взглянул на себя в зеркало и замер. Еще не так давно друзья мне говорили, что я выгляжу слишком молодым и несерьезным для коммандера. Теперь мне никто бы не сказал ничего подобного. Пожалуй, свеча догорела. Я спустился на причал и позвонил коммодору. Я не сомневался, что даже в столь поздний час он будет на месте. Дело в том, что Макс Хортон имел обыкновение звонить подчиненным после ужина (я имею в виду его, адмиральского ужина, который по большей части имел место очень поздно). Коммодор действительно был на месте, и я изложил ему свою просьбу.

– Я ждал этого уже давно, – признался он. – Когда бы вы хотели сойти на берег?

– Чем скорее, тем лучше, сэр.

– Я могу подготовить для вас все документы послезавтра к полудню.

– Спасибо, сэр.

– Зайдите ко мне завтра утром. Да… поздравляю с подлодкой!

Я вернулся на корабль и долго лежал в ванне. А через два дня я сошел на причал с трапа своего корабля в последний раз. Это произошло через пять лет и два месяца после того, как я впервые поднялся на палубу траулера его величества «Лох-Тулла».

Глава 11 СТАРШИЙ ЭСКОРТНЫЙ ОФИЦЕР