Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

Отдать должное одному человеку вовсе не значит приуменьшить заслуги других, которым, быть может, просто меньше повезло. Просто я хорошо знаком именно с деятельностью группы В-12 – в тот период я нигде больше не служил, только под командованием превосходного офицера коммандера Говарда-Джонстона. Минуло 14 лет, а я и сейчас вспоминаю о нем как о сверстнике, а вовсе не как о старшем товарище – он был на шесть или семь лет старше меня. Светловолосый и худощавый, он выглядел моложе своих лет. Самое сильное впечатление на меня всегда производил веселый энтузиазм, с которым он брался за решение любой проблемы, пусть даже весьма отдаленно касающейся его группы. Золотой жгут на козырьке фуражки коммандера всегда был новеньким и блестящим. Говард-Джонстон, конечно, был старшим офицером эскортной группы, но вместе с этим в нем осталось слишком много от вожака «банды» мальчишек-школьников. Я ни разу не получил от него приказ, который по какой-то причине вызвал бы раздражение. Если я совершал ошибку, он спокойно объяснял, как бы он поступил в подобном случае, и никогда, даже после проводки самых тяжелых конвоев, он не позволял себе проявить злость или досаду. Мы все гордились своей принадлежностью к группе В-12, и, насколько мне известно, Говард-Джонстон тоже высоко ценил свою группу. И хотя он нещадно гонял нас, вбивая в голову очередные знания, которые, как он считал, должны повысить эффективность и боеспособность группы – он никогда не прекращал стремиться к лучшему, – период, проведенный в группе В-12, я считаю лучшим в своей жизни. Несколько позже я осознал, что своим умением управлять эскортной группой в море я целиком обязан коммандеру Говарду-Джонстону, и с течением времени мои группы становились очень похожими на группу В-12.

В начале войны у нас не было ни радара, ни прокладчиков, а самым привычным оружием был блеф.

Я уже говорил, почему немецкие подводные лодки обычно преследовали конвой до наступления темноты, почему они оставались на поверхности и использовали возможности дизелей, чтобы выйти на удобную позицию для атаки ночью. Я также упомянул, что, если был ветер, они подходили с наветренной стороны конвоя. В качестве ответной меры мы с наступлением темноты высылали в нужном направлении эсминец, чтобы он загнал преследователей под воду. Когда лодки оказывались под водой, курс конвоя менялся на 45 градусов в направлении по ветру. В полночь возвращались к прежнему курсу, но к этому времени конвой уже оказывался на 12 миль дальше по ветру, чем мог ожидать противник, а в темноте шансы установить контакт существенно снижались. Позже, когда появились первые, еще несовершенные радарные установки, эсминец мог оставаться в отдалении дольше и находить обратный путь после наступления темноты. Это увеличило шансы избежать атаки.

Получив приказ коммодора (передаваемый ревом сирены, повторяемым головными судами конвоя), пятидесяти или даже шестидесяти громоздким и не слишком поворотливым торговым судам предстояло выполнить поворот на 45 градусов с точностью гвардейцев на параде. Это зрелище не могло не волновать, особенно когда второй поворот – уже глубокой ночью – выполняется в условиях проливного дождя. Мы чрезвычайно гордились нашими подопечными и искренне сожалели, если кто-то не слышал сигнал и уходил из походного ордера, – его приходилось искать и возвращать.

Когда немцы стягивали много подводных лодок к нашему конвою, Говард-Джонстон обычно, помимо уже описанных маневров, устраивал маленькое представление, чтобы отвлечь противника. Два корвета уходили на 12 миль в сторону от первоначального пути конвоя, а значит, на 24 мили в сторону от его нового маршрута, и устраивали небольшой фейерверк. В небо взлетали ракеты, имитируя сигналы с торпедированного судна, выстреливались осветительные снаряды, а для звукового эффекта сбрасывались две-три глубинные бомбы. Иногда поджигали и отправляли в плавание бочку с мазутом. Капитаны немецких подводных лодок, находящихся на поверхности, которые пытались обнаружить таинственным образом испарившийся конвой, замечали наш спектакль и делали вывод, что именно там находится конвой. Конечно, прибыв на место, они понимали свою ошибку, но к тому времени они уже находились в 24 милях от действительного местоположения конвоя, а рассвет с каждым часом приближался…

Теперь все подобные военные хитрости ушли в прошлое. Радары и авиация оказались лучше и надежнее, именно с их помощью мы смогли перейти от обороны к нападению. Теперь эскортные группы работали с воздушной поддержкой. Моря бороздили специальные группы охотников, которые, не имея конвоя, который нужно охранять, могли посвятить все свое время и энергию уничтожению противника. Немцев выметали из Атлантического океана поганой метлой. Они ушли в Карибское море и некоторое время могли наслаждаться там полной безнаказанностью, но очень скоро и те удаленные воды стали для них слишком опасными. Потом немецкие подводные лодки начали войну с кораблями эскорта, и мы поняли: первый раунд за нами.