Битва за Игнис

- Вот твой племянник, - кивнула Летис на ребенка. – Только он не сьор. Он бастард. Ублюдок. Полукровка. Калафия родила не от мужа.

- Что?! – дружно взревели братья. Шамир кинулся к двери:

- Я убью ее!

- Остановите его! – велела Летис своим сыновьям.

Братья Готвиры кинулись к Шамиру и зажали в тиски. Тот пытался вырваться:

- Калафия, сука! – кричал он. – Как ты посмела?! Тварь!

- Поэтому я ее и посадила под замок. Шамир, сядь, - королева кивнула на кресло. – Выслушай меня.

- Но кто посмел?! – сьор Калифаса все еще рвался к дверям.

- В этом все и дело. Это не простой бастард. Посмотри на него внимательно.

- Не хочу! – поморщился Шамир.

- Тогда хотя бы пораскинь мозгами! Его отец не сир, и даже не лэрд. Наш обидчик может свободно перемещаться по всей империи. Тайно. Эта любовная связь длится уже давно, а мы ни о чем не подозревали вплоть до рождения ребенка. Сьорам Готвирам не сказали, что у них был высокопоставленный гость. Значит, он сам этого не захотел. А кто по своему положению выше самого короля Фригамы? И потом: у младенца редкий цвет глаз. Они зеленые, Шамир. А у кого из известных тебе лиц зеленые глаза? У вдовствующей императрицы. И…

- Так это бастард Рафа?!

- Именно. А теперь сядь. Ты ведь понимаешь, что это означает?

- Государственный переворот, - кивнул Шамир. И, наконец, сел. – Раф сделал глупость? И какую! Голову потерял? Обезумел?

- Твоя сестра – редкая красавица. Ты видел их танец на свадьбе? Они так смотрели друг на друга. Но я не думала, что Раф осмелится. Похоже, это страсть.

- Я вызову его на поединок и убью, - мрачно сказал Чанмир. – Он оскорбил мой Дом и мою сестру.

- Я тебе не советую этого делать, - одернула слишком уж горячего принца вечных старая королева. – И ты и оба моих сына могут бросить вызов Рафу. И даже убить его, если получится. Хотя Рафаэл Тадрарт прекрасный фехтовальщик. И зачем рисковать? Мы поступим по-другому. Раф ответит за свою глупость не жизнью. Он ответит короной. И кое-чем похуже.

- Что ты задумала? – напряженно спросил Шамир.

- Мы заставим его отречься от престола. А потом он отправится в Пустыню Забвения. К своим безумным родственникам. Мы его там похороним заживо. Бывшего императора Рафаэла Тадрарта. Скоро он и сам сойдет с ума. А для этого нам нужна Калафия. Живой. И ее ублюдок.

- Хороший план, - на губах у Шамира зазмеилась улыбка и он сделался очень похожим на отца. – Ребенка я забираю. С Рафом говорить буду я. Кормилица есть?

- Да, - кивнула Летис. – Но Калафия пока останется здесь, во Фригаме. Я все еще опасаюсь за ее жизнь.

- Но она мне понадобится, если Раф вдруг упрется, - возразил Шамир.

- Эсмира, – коротко сказала королева. – Императрица должна немедленно узнать об измене мужа. И тогда грянет буря. Рафу конец.

- У него хватает защитников, - нахмурился Шамир. – Отец, мать, наместник Гор.

- Наместник человек циничный. Он никогда не принимал сторону глупца. Что касается Ололы, у нее ведь есть еще один сын. Рафа кто-то должен сменить на троне. А другой кандидатуры я не вижу, - сказала королева.

- Исмир аль Хали?

- Именно. Он еще очень молод и на него легко влиять. Исмир недолюбливает брата. Поговаривают, что в завещании императора Ранмира было имя младшего принца. Мы отомстим за нанесенное оскорбление, сьоры аль Хали. Будьте уверены.

- Ты идешь со мной в Калифас, - Шамир встал и повернулся к женщине, держащей на руках младенца. Та вздрогнула, но возразить не посмела. – Имя у этого ублюдка есть?

- Мы могли бы спросить у Фии, – заикнулся, было Рэнис.

Мать бросила на него презрительный взгляд: тряпка! Еще немного, и Рэнис простит жену, наставившую ему рога. Возможно, этот брак придется сохранить. Калафию запереть под замок и ограничить ее свободу. На окна повесить решетки к двери приставить охрану. И пусть Калафия рожает детей от мужа, сколько сможет. Она еще годится на это. Но сначала она должна пройти через ад. Шлюх надо учить.

- Лейтон, - бросила королева. – Вот его имя. Забирай его, Шамир. И если Раф вдруг заупрямится, ты убьешь младенца у императора на глазах.

- При этом должна присутствовать и Фия, - зловеще улыбнулся принц Чанмир, который был, не менее кровожаден, чего его старший брат.

Аль Хали не свойственна жалость.

- А ведь еще вчера утром я был так счастлив! – с отчаянием сказал Рэнис.

- Ты был слеп, - отрезала его мать. - Жена никогда тебя не любила. С того мгновенья, когда вы вступили в брак, и она увидела вас рядом: тебя и Рафа. У нее был выбор: любовь или честь. Она не грата, раз выбрала любовь.

- Но Фия чистокровная, - вяло возразил Рэнис. – Уж в этом сомнения нет. Как и в том, что она была девственницей в первую брачную ночь.

Он, похоже, цеплялся за соломинку. Рэнис не хотел разводиться.

- Да Олола больше грата, чем Калафия! – презрительно сказала королева. – Лично я уверена, в выборе вдовствующей императрицы. Как бы Олола ни любила Рафа, она не простит ему того, что он сделал…

Глава 24